В те времена Прага изобиловала всякими кабачками, трактирчиками, пивнушками. Они попадались буквально на каждом шагу. В них подавали жидкое пиво, лимонад, подслащенный сахарином, подозрительные блюда из всяких эрзацев.
Мирек выбрал тихий кабачок в темном переулке. В лицо ему пахнуло кислым запахом пивных испарений, едким табачным дымом, но самое главное — теплом. Народу здесь было немного: несколько рабочих, два-три старичка и полная женщина в поношенном платье. За стойкой возвышался грузный хозяин с красной склеротической физиономией и с усами. На Мирека почти никто не обратил внимания. Только хозяин при виде его слегка вздрогнул, кашлянул в кулак и подкрутил усы. Подойдя к столику, за которым сидела женщина, Мирек робко спросил:
— Тут не занято? Можно мне присесть?
— Садись, птенец! Не занято.
Мирек опустился на стул. Портфель с учебниками он поставил у себя в ногах. Его промерзшее, закоченевшее тело постепенно отогревалось. Ему казалось, что никогда в жизни он не сидел па таком удобном стуле, в такой уютной и светлой комнате.
Подошел пожилой официант в лоснящемся от жирных пятен черном смокинге, с грязным полотенцем под мышкой.
— Что угодно молодому пану?
— Что-нибудь поесть…
— А как у вас с карточками?
Мирек поспешно сунул руку в карман и выложил на стол розовые листочки.
— Вот на мясо, на хлеб.
— А жиры?
— Жиров нету…
— Гм… Ну ладно. Отрежем вместо жиров мясо. Есть отварная говядина с картофелем и соусом или свиной бок с кнедликом. Супу тоже?
— Да, тоже. А на второе говядину.
— Пива?
— Можно и пива…
Приняв заказ, официант удалился. Когда он проходил мимо стойки, хозяин поманил его к себе и шепнул что-то на ухо. Но Мирек не видел этого, так как в этот момент женщина неожиданно обратилась к нему:
— Ты кто же будешь, хлопчик? Студент или гимназист?
— Студент…
— Молоденький ты студент, совсем молоденький. А чему же ты учишься?
Мирек залился краской, но продолжал врать без запинки:
— На юридическом.
— Ага! Адвокатом, значит, будешь. Молодец. А мой сынок в официанты подался. Здесь учится. Должно быть, сейчас на кухне где-то. Вон тот, толстомясый, — хозяин его. Да не столько он тут учится, сколько мучится… С виду он не моложе тебя, но по годам, наверно, моложе. Ты ж ведь студент уже!.. А у моего жизнь трудная. Гоняют с утра до ночи. И подай, и помой, и прибери. А голова у него светлая, у Франтика моего. Тоже бы, поди, мог на адвоката учиться…
Мирек не знал, что ответить, и упорно глядел в стол.
