– Я так и подумал, – сказал я. – А зачем такие сложности? Я имею в виду – темнить, прятаться? Почему нельзя просто дать им команду? Ведь это халдеи.
– Азы менеджмента, Рама, – сказал Энлиль Маратович. – Рабский труд непроизводителен. Раб на галере всегда гребет хуже, чем зомби, который думает, что катается на каноэ. Надо тебя в Калифорнию послать на стажировку… Если халдеи будут уверены, что это их собственная идея, они будут гораздо качественнее работать. С огоньком. Если угодно, с душой – которая на время проекта у них как бы появится…
– Угу, – сказал я. – Значит, это вы решили, что нам нужна революция?
– Не я, – ответил Энлиль Маратович. – Я таких вещей не решаю.
– А кто решает?
– История.
– История? – спросил я. – А как вы узнаете, чего она хочет? Через кого она отдает команды?
Энлиль Маратович поглядел на меня долгим взглядом – оценивающим и очень серьезным, словно колеблясь, открыть мне секрет или нет.
Он всегда делал так перед тем, как сказать что-то важное – хотя было непонятно, почему он до сих пор во мне сомневается, если может шарить по моей памяти как по своей собственной. Особенно странно это выглядело сегодня – после того, как он сам обещал что-то мне рассказать. Видимо, он валял дурака не только с халдеями.
– Ты помнишь последнюю лекцию Улла? – спросил он наконец. – Когда его спросили, кто такие ныряльщики-предсказатели?
Я кивнул.
– Улл ответил, что не знает, – продолжал Энлиль Маратович. – Он немного кривил душой. Он знает. Просто об этом не говорят со всеми.
– О чем именно не говорят? – спросил я.
– Уже много лет у вампиров есть доступ к одной из главных исторических хроник далекого будущего, – сказал Энлиль Маратович. – Она называется «Ацтланский Календарь». Это кодекс, который будет составлен примерно через семьсот лет после нашего времени на девяти языках, в том числе и на тогдашнем русском. В нем отмечены самые главные мировые события начиная с тысяча девятьсот сорок восьмого года. По важнейшим странам мира. Соответственно, с этой даты проблемы с мировой историей для нас значительно упростились. Никаких проб и ошибок а-ля «тысяча девятьсот четырнадцать» или «тысяча девятьсот тридцать девять». Управление миром теперь сводится к тому, чтобы подгонять ход событий к сведениям, которые мы получаем из этого календаря. Теоретически говоря, физики утверждают, что мы при всем желании не сможем сотворить ничего другого. Но мы, веришь ли, ни разу и не пытались. Мы, наоборот, изо всех сил стараемся сделать именно то, что должно случиться. Что не всегда легко. Это и есть конец истории, о котором пишут осведомленные халдеи.
