— Я думаю, это ужасно…
Мэтт напрягся:
— Меня не волнует, что ты думаешь, и мне не нужно, чтобы обсуждали мои решения.
— А не мешало бы!
Брови Мэтта взлетели вверх.
— Что?!
— Ты хороший король. Я слышала, что люди говорят о тебе. Они надеются на тебя. И если ты покинешь их, то оставишь страну в худшем состоянии, чем любой тиран. Ты говоришь, тебя не волнуют обязанности, и преданность, и люди в стране? Но это не так! Иначе зачем ты тратил так много времени на все эти дела в последние полмесяца?
— Чтобы избежать подобных разговоров с тобой! — резко ответил Мэтт.
Лауру будто ударили в солнечное сплетение. Ее дыхание сорвалось, и голова закружилась.
Мэтт специально загружал себя работой, чтобы не проводить время с ней, узнавая о ее жизни? Лауру начало трясти. Он действительно думал, что все, на что она способна, это лишь забавы в постели?
Как она могла так ошибаться?! Не надеялась ли она втайне, что все ее мечты окажутся не только мечтами? Что Мэтт выслушает, задумчиво посмотрит на нее, как он всегда делал, когда что-то обдумывал, и согласится? Что он наклонится к ней, скажет, что она права, поцелует и предложит… попробовать?
Ей стало больно. Какая же она дурочка!
— О, — сказала она в конце концов, — теперь все понятно.
Мэтт нахмурился:
— Неужели я дал тебе повод думать, будто мне нужно что-то еще?
— Нет.
Он действительно не давал никаких поводов, не внушал надежд. Это ее ошибка. Полная дура! Как она вообще осмелилась завести этот разговор? Почему бы ей не радоваться до тех пор, пока их приключение не окончится? Почему она вообще ходила на эти курсы по самоутверждению?
— Так почему ты не можешь дать мне большего?
Мэтт потер лицо и ущипнул себя за переносицу:
— Я просто не могу.
Он дрожал от напряжения, и Лаура почувствовала, будто она идет по хрупкому льду вдалеке от берега. Но она должна знать!
— Это не ответ на вопрос, Мэтт. Если ты правда думаешь, будто уходишь, — сказала она, — то обманываешь сам себя.
— Честно, мне все равно, что ты думаешь.
Ох, а вот это ранит! От боли Лаура чуть не потеряла сознание.
— Ты подлец! — выдохнула она.
Мэтт дернулся, будто она ударила его.
— Хорошо, — его глаза засверкали, — ты хочешь знать настоящую причину, почему я не хочу длительных и крепких отношений? Потому что отношения — это неприятно. Они забирают твои силы, время, лишают рассудительности.
Горечь в его голосе резанула ее, и сердце сжалось при виде его ничего не выражающего лица.
— Что случилось?
— Я не хочу об этом говорить.
