— Я всегда на твоей стороне, — улыбнулась девушка, крепко, насколько могла, сжав его руку. — Ты же спросил «почему», вот я и пытаюсь понять, почему.
Витькиных губ коснулась ухмылка.
— Ага. Только я всё равно ничего не понимаю. Неделя уже прошла, как она в курсе, что я не виноват, но ни визита, ни звонка.
— Позвони ей сам. Не будет же мама, понимая свою неправоту, бурчать на тебя.
— Да это глупости. Я не стану, — замотал головой парень.
— Твоё право, — опустила усталый взгляд Инга.
— Осуждаешь? — Виктор, тоскливо задумавшись, незаметно намотал на палец прядь Ингиных волос, до сих пор не понимая, как они могут быть такими белыми.
— Нет, нисколечко. Я и сама не знаю, стала ли бы первой налаживать контакт.
— Ты бы стала! Я ж помню, как орал на тебя, но ты приходила всё равно, прощала всё и вся.
— Это ж ты, — бесхитростно и оживленно она посмотрела Витьке в глаза. — И злился ты тогда не оттого, что злой. Даже не оттого, что вредный. Просто потому, что тогда было плохо.
— Тогда было страшно, — сознался парень. — Было неизвестно, чего ждать. И родители ещё маслица в огонь подливали, и Лика… Вот скажи мне как девушка, какая может возникнуть причина, чтобы некогда было навестить своего парня, который в больнице лежит?!
Инга приостановилась, задумчиво уставившись на мальчишку. В пустынном коридоре обрисовалась нешуточная тишина.
— Не знаю, — сказала она наконец.
— Ну подумай. Ну какая была бы причина у тебя?!
— Послушай, у меня могла бы быть одна причина, у неё — другая. Нельзя же всех под одну гребёнку. Она сама тебе не объясняла?
Витька насупился, надул губы и грустно ответил:
— Говорит, у неё фобия…
— Ну вот. А ты дуешься, — Инга свободно вздохнула.
— Но я не верю в это! — повысив тон, Витька ясно ощутил, как внутри лопается нечто похожее на терпение, и стукнул кулаком о стену так, что у той отскочил кусочек штукатурки.
— Тихо-тихо, — перепугавшись неожиданного порыва, девочка робко взяла его за плечи. — Не кроши казенное имущество. Нельзя быть таким подозрительным.
Он почувствовал, как гнев неспешно, точно горячая вязкая смола, уползает из сердца, хотя тело всё ещё встряхивать лёгкая дрожь. Почему он стал таким нервным и неспокойным теперь? Лика ведь никогда не давала ему поводов для ревности. Да и друзья регулярно приходят, уверяя его, что всё замечательно. С чего столько злости и подозрений? Может, от тоски?.. От того, что не видел свою девушку почти месяц?!
— Я здесь слишком долго, — оправдываясь не то перед Ингой, не то перед самим собой, убито произнёс Витька.
