Мечтой-стремлением таких молодых ученых была должность раввина в каком-нибудь местечке, пусть даже самом захолустном. Содержание раввина было более чем скромное, но должность эта была почетная, а для его потомства она была как бы дворянским происхождением. Если не удавалось стать раввином, то молодой ученый, когда приходила пора жениться, всегда имел преимущество перед всеми прочими претендентами.
Еврейские юноши не знали жизни, не были подготовлены к ней, к ее невзгодам. Молодые годы уходили на изучение богословской науки, откуда питомцы хедеров и ешиботов выходили неподготовленными к ожидавшей их суровой борьбе за существование. Умственные и нравственные силы атрофировались, превращая юношей в каких-то тепличных, худосочных созерцателей. Чувства любви, увлечения для них не существовали, потому что они такого чувства не знали и даже в разговорном языке слово «любовь» не употреблялось. Это чувство было изгнано из жизни огромного гетто вечной борьбой за существование, неуверенностью и страхом за завтрашний день. Если в ком-либо чувство любви вспыхивало и проявлялось с особенной силой, то на это смотрели как на ненормальное явление. Любовь до самозабвения, готовая на высокие подвиги, на страдания и самопожертвование не могла развиваться у еврейских юношей того времени и по причине обязательного брака в раннем возрасте. К тому же мальчики и девочки воспитывались раздельно и различно. Если мальчики проводили свое время над книгами, то девочки знали только отчий дом, помогая матерям по хозяйству или были ее помощницами в лавке, где большей частью торговала жена, а не муж. Мальчики с девочками не дружили, интересы у них были совершенно различные, и дети не успевали физически и умственно окрепнуть, стать самостоятельными, как их женили. Этим и было завершено воспитание. Случалось довольно часто, что жених и невеста впервые виделись под брачным балдахином. При составлении браков принималось во внимание материальное обеспечение будущей семьи, но еще дороже ценились личные качества жениха и невесты: ум, знание, благородное происхождение и благонравие. Вкусами вступающих в брак родители не интересовались. Не считались и с физиологическими законами: детей женили в самом раннем возрасте, и свадьбы в 12–13 лет рассматривались как нечто весьма нормальное. А ранние браки давали чахлое потомство и преждевременное увядание родителей.
Долго ждать с женитьбой детей считалось рискованным: не надо было дать страсти накопляться и вырваться с бешеной силой, которая могла натворить много непоправимых бед. Семейные же очаги использовались на богоугодное дело — на продолжение рода. Еврейская семья была святилищем, центром жизни, средоточием всех радостей и утешением в невзгодах, и завет «плодитесь и множитесь» выполнялся со всей добросовестностью.
