Если все законопроекты относительно евреев были трагичны, то запрещение носить специфическую одежду привнесло с собой и комический элемент. Но то был смех сквозь слезы. Секретная записка представленная комитету, указывала, что одежда евреев отделяет их от прочего населения и что «сие вредное отличие в одежде кладет резкую черту между коренными жителями и евреями и, так сказать, отталкивает их, как народ презренный, от всякого общения с христианами».
Борьба началась с того, что ввели налог за право носить длинный до пят лапсердак. Одновременно дали знать, что с 1850 года будет решительно запрещено одеваться по-старинке. С вопросом о платье власти связали также запрещение носить бороду и пейсы. Евреи не придавали этому большого значения, но начальство не шутило. Не подчинившихся распоряжению стали таскать в стан и там бесцеремонно отрезали полы лапсердаков на аршин и более Административное преследование касалось и евреек: с них срывали чепцы, чтобы убедиться, не бреют ли они волосы на голове после выхода замуж, как того требовал обычай. Низшая власть вела себя непристойно и разгульно в этом преследовании.
В своих воспоминаниях о сороковых годах прошлого века общественная деятельница П.Ю. Венгерова, рассказывая о том, как! выполнялся указ о запрещении еврейской одежды, описывает сцену, которую ей пришлось наблюдать в Брест-Литовске. Полицейский увидел еврея, пришедшего на рынок, в длинно-полом кафтане. Он прежде всего накинулся на него с бранью, потом, подозвав к себе на помощь другого полицейского, велел дрожащему от ужаса еврею стоять не двигаясь, вынул из кармана постоянно имевшиеся в то время у полиции большие ножницы, и оба блюстителя закона принялись приводить свою жертву в «культурный» вид. Одним махом ножниц были отрезаны обе полы его длинного кафтана, который превратился в нечто вроде фрака, затем с него сорвали шапку и обрезали длинные ушные локоны, причем ножницы так близко коснулись уха, что несчастный крикнул от боли и испуга. После этого полицейские отпустили его, и толпа долго хохотала над его жалким, уродливым видом. Для избавления от подобных унижений приходилось давать взятки грозным становым, и на некоторое время безобразия прекращались. К обрезанным лапсердакам пришивались новые полы, и не беда если за неимением того же материала пришиваемые лоскуты были иного цвета. Бороды и пейсы со временем сами отросли и все пошло по-старому. А когда, как евреям казалось, законы являлись подкопом под их веру — «гзейрас-шмад», — они, по своему обыкновению, в таких случаях назначали пост и горячо молились и, по обыкновению же, без всяких результатов.
