– Короля Стаха, – закончил Егор, повторяя услышанное по телевизору.
– Да, короля Стаха и людей его. Мертвых и раненых утопили в болоте: приторочили к седлам и погнали коней в прорву…
Браславский смотрел перед собой невидящими, белыми глазами, и от его тихого голоса Егора продрал озноб.
– Вскоре они вернулись… Неупокоенные, отвергнутые и землей, и небом. Роман Старый погиб. Погиб его сын, и сын его сына, и дети их, и внуки. Никто из семьи Яновских не умер своей смертью. Я последний в роду. Последний, кому они мстят.
Очнувшись, Браславский потянулся к бутылке и, не притрагиваясь к закуске, опрокинул подряд две рюмки.
– Теперь будут гнаться за тобой. Ты ведь слышал о Дикой охоте?
– Это же… легенда, – только и смог выдавить Егор.
Вальдемар недобро усмехнулся:
– Легенда? Скажи это моему отцу. Деду. Брату. – Голос Браславского охрип. – И тем, кто придет за тобой.
* * *
На рассвете Егор забылся беспокойным, тяжелым сном. В разбитое окно задувал ветер, звенели подвесками люстры, а Егору чудилось – двойник Вальдемар звенит рюмкой. Чокается с бутылкой и пьет водку, как воду, не пьянея. Егор, захмелевший на голодный желудок, с интересом изучает Браславского в анфас и профиль. Вот так похож, вот так – не похож…
По кухне бродят тени, и Егору мерещится черт-те что. Ночной разговор отдает сумасшествием.
– Тебе нужен Грека.
– Грек… а? – Егор икает.
– Кличут Грекой, – сердится Браславский. – Помнишь, ехал Грека через реку? Ездит он.
– К-куда ездит? – Егор снова икает.
– Куда надо, туда и ездит. Спрячут тебя, надежно спрячут.
– Заботишься? Обо мне? – Егор стучит кулаком в грудь. – Да ладно!
– Не о тебе! О себе! – Браславский взмахивает руками, точь-в-точь стервятник над падалью.
– Валяй, прячься. Чего ждешь?
Заезженная пластинка разговора крутится по десятому разу. Егор не понимает намеков, у него каша в голове; он под градусом. Вальдемар мучительно подбирает слова, боясь сболтнуть лишнее.
– Мне прятаться ни к чему. Пока тебя не прикончат, не догадаются о подмене. Меня после искать примутся, если сообразят.
– Ну ты и сволочь, – произносит Егор с обидой.
– Иди к Греке, – советует Вальдемар. – Я предупредил.
Егор неожиданно декламирует:
– Сунул Грека руку в реку… Куда он ездит? Кого возит?
– Есть одна река, – уклончиво отвечает Браславский. – У нее много названий. Через нее и возит.
Странный разговор оборвался: Егору снилось другое. Не странное – страшное. До испарины на лбу, до впившихся в ладони ногтей. Он вскрикнул, комкая одеяло. Во сне, по стылому осеннему болоту, по самой непролазной топи летели, настигая жертву, призрачные всадники.
