— Ты что тут творишь? — озаботилась хозяйка. — Что ты нагородил?
Все обошла, все оглядела и вынесла решение:
— Правильно, чего тут: ломать — не строить. Ладно, потом печника приглашу, он поправит дело.
Не верилось ей, что ему, «специалисту по пустотам», удастся справиться с таким делом.
А на другой день Соломатин сложил из обмытых кирпичей печку до самого потолка — сложил без глины, как бы понарошку, сверяясь по чертежам, но не на том месте, где ей полагалось быть, — у противоположной стены. Сложенная печка озадачила вернувшуюся с работы хозяйку, потом вызвала ее неудержимый смех.
— Ты что натворил? Разве ей там место?
— Я все делаю по науке, — невозмутимо сказал ей Флавий Михайлович. — Сначала проект, потом макет, а уж потом само сооружение.
— А я подумала.
— Ты не усвоила главного, — сказал он ей, — род Флавиев — славный род! Мы все делаем основательно, не с бухты-барахты и не кое-как. У тебя будет возможность убедиться в этом, когда родишь.
— Не говори так: сглазишь. То же и с печкой: не хвались, идучи на рать, а хвались идучи с рати.
За два последующих дня он сложил печь уже как полагается. Все было в ней — и конфорочки, и вьюшка в трубе, и духовка, и заслонка для этой духовки.
Потом принялся Соломатин за настоящую русскую печь — это уже в жилой половине избы. И ее сложил — хоть хлебы в ней пеки, хоть щи вари, хоть валенки суши; и можно полежать на ней, погреться.
20
Ольга не могла нарадоваться.
— Погубишь ты меня, — сказала она.
— Это как?
— А вот полюблю так, что и жить без тебя не смогу. Что тогда? В петлю?
— Да уж, другого выхода не будет, — деловито отозвался он.
— Я уже полюбила тебя!..
— Это неудивительно, — так же ровно отозвался Флавий Михайлович. — Я и красив, и умен, и добр, всегда трудолюбив и весел, в меру нахален — все лучшие мужские качества имеются в наличии.
Это он пытался свести все в шутку, но Ольга не расположена была шутить.
— Уезжай, а то у меня плохие мысли зашевелились.
— Обо мне? Гони их прочь!
— Нет, о себе. Знаешь, я нынче поймала себя на том, что не надо мне никакого ребенка, лишь бы ты был рядом. И чтоб удержать тебя, я уже на все готова. Так подумала: зачем ему беременная любовница! Какой прок? Надо избавиться от этого.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Вот до чего додумалась. — сказала она сокрушенно. — Так что уезжай. Одно дело, когда женщина хочет ребенка, и совсем другое — когда ей, видите ли, только мужика надо.
— Грубовато ты о себе, — заметил Флавий Михайлович.
