А единственный путь к тому, чтобы никогда не получать ударов, бить первым, а уж потом задавать вопросы. В таких случаях очень удобно иметь значок полицейского. Проще извиниться, если люди оказались не виноваты.
Второе обстоятельство, которое усвоил Паркер, было то, что он, будучи полицейским, вел себя слишком беспечно и миролюбиво. С того дня Паркер не проявлял снисходительности даже к тем, кто плевал на тротуар. В июне Паркер поймал больше пьяниц, бродяг и мелких правонарушителей, чем любой другой полицейский участка. В своих собственных глазах Паркер перестал быть хорошим парнем. Он стал настоящим сукиным сыном, и его это не смущало. И если так случилось, что вы его невзлюбили, вам же хуже. Теперь Паркер знал, как надо жить.
«Я никогда больше не подставлюсь, — сказал он себе. — Я никогда больше не позволю себя избить».
В кафе на углу Джефф Талбот вытирал кровь с разбитого лица мокрым носовым платком. Несколько капель крови попало на воротник его куртки, и он с досадой думал о работе, которую ему придется проделать, чтобы избавиться от пятен. Луис за стойкой был больше обеспокоен состоянием Джеффа, нежели тем, что происходило на улице. Он сочувственно наблюдал за моряком, словно отец за сыном.
— Ты в порядке? — спросил он.
— В порядке, — ответил Джефф. — Что это был за парень?
— Зип?
— Его так зовут? Да?
— Я не знаю.
— Я имею в виду, какого черта он лезет не в свои проблемы? Я занимался своими собственными делами.
— А его норов такой — влезать в чужие дела. Он плохо кончит. Как Миранда.
— Я просто пытался… ну что он приключений ищет? Он что, горячая голова или кто-то в этом роде?
Луис пожал плечами:
— Да нет, такой же, как большинство людей.
— А вроде испанцы все горячие головы, разве нет?
— Кто-то — да, кто-то — нет, — ответил Луис, привычно протирая сверкавшую чистотой стойку.
— Знаешь, у нас во Флетчере не было ни одного испанца, — с ноткой удивления в голосе сказал Джефф. — До сегодняшнего дня я никогда даже не видел испанца, как тебе это нравится?
— А я до сегодняшнего дня никогда не видел никого из Флетчера, — улыбнулся Луис.
— Что я пытаюсь понять… — Джефф запнулся, внимательно разглядывая окровавленный носовой платок, потом поднял глаза на Луиса. — Ну ты кажешься нормальным.
— Нормальным?
— Я имею в виду… ты не такой, как он. — Джефф шмыгнул разбитым носом, потом спросил: — Этот Миранда тоже ведь испанец, да?
— Да.
Джефф кивнул и, казалось, погрузился в раздумья.
— Если ты так думаешь, моряк, то ошибаешься.
