Услышала, как Мартин назвал ее по имени, но не повернулась. Повинуясь внутреннему голосу, спасаясь не от Мартина, но от себя самой, побежала в гримерную, распахнула дверь, захлопнула ее за собою. И обессиленно прислонилась к косяку. Ее била дрожь, сердце неистово колотилось в груди.
Мартин застыл на месте, отрешенно глядя на закрытую дверь. Как она злилась на него! Негодовала, зная, что он ее беззастенчиво дразнит! И вдруг, словно по волшебству, все переменилось. Прекрасное лицо побледнело, в нем отразилось смятение… и понимание. Он тоже все понял, и испепеляющее пламя взметнулось в груди, грозя поглотить их обоих…
Глэдис испугалась не его — себя! Ему нужно только подойти к двери, за которой укрылась беглянка, а до нее всего-то несколько ярдов! Переступить порог и подхватить Глэдис на руки. Одно прикосновение — и она уступит… И его безумие схлынет.
Или нет?
А ведь любопытная штучка эта Глэдис Рейнджер! В ней интригует абсолютно все. Завораживает ее способность играть роль в сложной непредсказуемой игре, равно как и упрямая решимость игнорировать самые очевидные вещи. Женщина-загадка…
Конечно, Глэдис — многоопытная, искушенная кокетка, у нее перебывала куча любовников. Значит, недолгий, стремительный роман развлечет их обоих. Должен развлечь…
Поэтому к делу он подойдет иначе. Глэдис Рейнджер будет принадлежать ему — и не один раз и не в этой захламленной студии! Мартин пригладил волосы, поправил галстук и быстро вышел на улицу.
Квартира Глэдис занимала весь второй этаж старого дома в южной части города. Солнце заливало просторные, мило обставленные комнаты, а само здание, удобно расположенное, выглядело весьма импозантно.
Но особняк имел свои недостатки: трубы износились, водопровод то и дело выходил из строя. Владелец дома, на вид немногим моложе труб, обещал произвести ремонт, но у квартиросъемщиков не хватало духу настаивать и торопить старика. Тем более что выяснилось: Мэдок Уэйд, звезда «мыльных опер», живущий в том же доме, работал помощником водопроводчика в те времена, когда его звали просто Дейви Кацман.
Его прелестная женушка Дина, солистка балета, стала близкой подругой соседке, однако и она принадлежала к легиону неисправимых свах. Впрочем, Глэдис быстро научилась распознавать тревожные симптомы. Если Дина звала подругу отужинать, обещая спагетти, фотомодель охотно забегала в гости. Если речь заходила о бефстроганов и бутылочке хорошего вина, разумнее было отказаться.
