Курсант утром хватался, поняв, что его разыграли, в сердцах кидал в обидчика сапог. Сапог летел до тех пор, пока натянется нитка, после чего испытуемый инициировал второй взрыв смеха. Эта шуточка бытовала недолго: кто-то сообразил вместо обычной нитки взять суровую. Дело дошло до врача, и после того, как шутника отчислили из училища и перевели на солдатскую службу в этом же училище, шуточки прекратились.
Моё падение начиналось буднично.
Нас тренировали действиям по команде «Подъём!».
По команде «Подъём!» нужно было выполнить быстро, правильно и полностью много действий: нужно было мгновенно вскочить с кровати, чего у меня ну никак не получалось (хотелось ещё поваляться хоть капельку), впрыгнуть в новенькие галифе (всё время путался с завязками, нога застревала в штанине, часто приходилось снимать и снова надевать, потому что ширинка оказывалась почему-то сзади), потом начиналось самое страшное — надо было ПРАВИЛЬНО навернуть портянку и сунуть ногу в сапог так, чтобы портянка не развернулась! Я никогда даже предположить не мог, как это всё сложно! С нами старшина провёл занятия на тему «Правила ношения формы одежды солдатским и сержантским составом», где по правилам ношения обуви мы даже практические занятия проводили: каждый стоял на одной ноге, поставив вторую — голую — на расстеленную на табуретке портянку и по команде старшины выполнял по подразделениям действия по наматыванию портянки. И не раз. Оказывается, это непростая наука. Тут даже ногу надо ставить на портянку не просто, а под определённым углом. А неправильно навернуть — нельзя. Потому что после обувания мы бегали.
Если сотрёшь ногу — получишь наряд вне очереди. Самое главное — что весь этот комплекс действий надо было проделать за определённое время: от команды «Подъём!» до построения с полной боевой выкладкой отводилось 45 секунд. По истечении этого времени подавалась команда «Направо! На выход бегом марш!» — и всем, кто остался в казарме, можно было заранее готовиться в наряд вне очереди.
Мы за день по много раз ложились спать и через несколько минут как угорелые вскакивали и очертя голову бежали из казармы. Удовольствие, скажу вам, ниже среднего.
Отдельно, наверное, стоит сказать о старшине.
Это был красавец-мужчина. Стройный, подтянутый, с красивыми, правильными чертами лица и волнистыми светлыми волосами. Девки, наверное, по нему сохли. Образование его было — 7 классов. Он всегда был чисто выбрит, наглажен, гладко и красиво причёсан, обувь его сверкала, голубые глаза внимательно и пристально заглядывали в самую душу, одновременно замечая каждую пылинку на обмундировании или соринку под тумбочкой.
