— Я в вашем распоряжении, сэр, — вздохнула Эмма, покорясь. — Куда?
Макс выпрямился и повернулся лицом к легкому бризу.
— Сюда, — холодно произнес он и пошел по тротуару, постукивая белой тростью по бетону. Внимательно наблюдая, Эмма молча следовала за Морганом. Поток людской нес их прямо к основанию Арки. Он преодолел ступеньки, ведущие вниз к маленькому музею, Эмма шла, не сомневаясь в нем, но беспокойство все больше охватывало ее. Неуверенность Макса передавалась ей.
— Ты видишь очередь за билетами? — спросил он. Эмма огляделась вокруг.
— Да.
— Где?
От отчаяния Эмма готова была убежать, куда глаза глядят. Конечно, он не будет просить провести до касс.
— Прямо, приблизительно в футах пятнадцати. В очереди четырнадцать человек.
Макс кивнул и пошел вперед. Маленький белокурый мальчик, облизывая клубничное мороженое, пристально следил за Максом. Эмма уже сожалела о своей затее, но твердо решила довести до конца. «Неужели он не понимает, что люди верят тому, что видят. Нацепив на себя эти очки и прихватив палочку, он надеялся, что на него будут меньше обращать внимания?» — думала Эмма.
— Мама! У него больные глаза?
— Томми, — одернула малыша женщина. — Простите, сэр. Вы же знаете, какие эти дети.
Эмма быстро взглянула на Макса. «Сейчас уйдем», — с испугом подумала она, но…
Лицо его подобрело, он опустился на корточки перед мальчиком и улыбнулся.
— Ничего страшного. Как тебя зовут? Томми?
— Да, — испуганно прошептал мальчик дрожащими губами.
— Томми, да, у меня больны глаза. Каким-то образом. Давно я попал в аварию, и теперь я не вижу, но не совсем.
Томми нахмурился, пытаясь разобраться в словах этого странного дяди.
— Сколько тебе лет? — Макс сдерживался, чтобы не рассмеяться.
— Больше трех, — мальчик вытянул липкую руку и показал четыре пальца. Макс нежно дотронулся до нее.
— Четыре? Ты большой для четырех.
— Я? — малыш от удивления подпрыгнул. — Ты что, меня видишь?
— Почти, — Макс настороженно поднял голову. — Томми, ты играл когда-нибудь в «приклей ослу хвост»?
— На дне рождения моего брата, — энергично закивал он. — Я победил!
— Помнишь, тебе завязывали глаза? Ты не видел осла, но хвост приклеил правильно? Как ты это сделал?
Томми снова задумался — светлые бровки сложились домиком, затем лицо прояснилось.
— О!
— Вот так-то, — Макс поднялся. — Но мы никому не расскажем, это будет наш секрет, хорошо?
— Хорошо.
Очередь зашевелилась. Мать Томми улыбнулась и прошептала: «Спасибо. Это было так мило с вашей стороны».
