— А родители Сары?
Мейер поскользнулся и снова схватил Виктора за руку.
— Я встречался с ними, когда они навещали дочь в университете. Мы даже, можно сказать, подружились. Но после ее исчезновения они не отвечали на мои звонки. Я их понимаю.
Виктор кивнул, глядя в водянистые глаза Мейера. Профессор шарил взглядом по крышам, на которых шевелились лишь вороны да завихрения снежных хлопьев.
— Следят, — пробормотал Мейер. — Все время следят.
— Слушайте, Мейер, над вами и Эстер кто-то злобно шутит. Но Сара тут ни при чем. На нее мог напасть маньяк-насильник, она могла упасть в Гудзон, могла страстно влюбиться и укатить в Коста-Рику со своим предметом… да мало ли что… Ведь так?
Мейер устало улыбнулся:
— Может быть, может быть.
Виктор почувствовал острый укол жалости. Мейер выглядел, как обиженный каким-то мерзавцем беззащитный старик, который потерял очки и стесняется попросить о помощи. Впереди замаячили львы на воротах на 116-й улице. Сзади газовал муниципальный автобус. Виктор положил руку на плечо Мейера:
— Я помогу вам, чем смогу.
Мейер остановился и обернулся. В глазах его появился юношеский блеск.
— Правда?
— Конечно.
— Вы действительно хотите облагодетельствовать своим открытием человечество? — Мейеру пришлось повысить голос, потому что ревущий автобус приближался.
— Да! — тоже прокричал в ответ Виктор.
— Тогда вы такой же чокнутый, как и я. Опасная идея, видите ли, мощнее миллиона бомб.
— Опасная… кому?
Мейер уже открыл рот, чтобы ответить, но вдруг побледнел и повернул голову к кому-то, кого Виктор не заметил. Время, казалось, одновременно остановилось и ускорило свой бег. Виктору почудилось, что Мейер сам спрыгнул с тротуара прямо под автобус № 106, убивший его на месте, как бездомную собачонку.
Виктор огляделся, но увидел лишь ошеломленных прохожих и нескольких насмерть перепуганных студентов. Но он успел почувствовать чей-то взгляд. Совсем рядом.
Пистолет выпал из кармана Мейера на мостовую. Рука Виктора сама собой протянулась к оружию и спрятала его в карман. Подбежали два университетских охранника. Водитель автобуса, полная негритянка, вышла на тротуар и рыдала, размазывая по лицу слезы. Виктор смотрел на окровавленную седину Мейера и думал, что же сказать Эстер.
На мгновение он ощутил этот запах.
Апельсины.
Атлета, растянувшегося на гостиничной койке, звали Уилбур, но только на работе, когда он честным трудом убийцы добывал свой нелегкий кусок хлеба. Иногда его имя звучало свежее, современнее, привычнее. Какой-нибудь Джо, Джош… Но не сегодня. Сегодня Уилбур занял пост на Бродвее у ворот Колумбийского университета с заданием наблюдать и докладывать. Но его мучило беспокойство. Не разболтал ли уже этот настырный юнец о своем открытии? Ни Уилбур, ни близнецы не могли сказать с полной уверенностью. Салли добросовестно сообщала о действиях своего парня, но и она не смогла проникнуть в суматошную голову этого Талента. Поэтому Уилбур отозвал ее и приставил для дневной слежки близнецов. Эти однозначно доложили: «Пошел к старику».
