Там быстро-быстро замелькали тени, сначала неясные, но потом все более и более отчетливые, они стали складываться в изображение.
Грязнуля увидела ветхий дом, последний на новой улице, полутемный чердак и маленькую девочку, которая ладошкой стирала пыль со старого зеркала. Прежде чем поманить пальцем, Грязнуля хорошо разглядела девочку и осталась очень довольна.
— Молодец, Квака! Это то, что мне надо. Девочка грязная, непричесанная, вид у неё просто великолепный! Распорядись, чтобы немедленно позвали всех моих дочерей… Торопись, Квака!
Одним прыжком жаба выскочила за двери.
Не прошло и минуты, как по всему дому раздался грохот и хлопанье дверьми. Шумя и толкаясь, в зал вбежали три Грязнулины дочери. Все три были очень похожи на мать: из такой же черной лоснящейся грязи, как и она сама. И все три кричали наперебой:
— Что случилось, маменька?
— Почему нас вызвали во дворец?
— Нам так хорошо было у Черного озера!..
Королева приложила палец к губам, и девчонки тотчас умолкли, зажав рты ладошками. Молчать им, видимо, было очень трудно.
— Я не стану сегодня слушать ваших донесений, — сказала дочерям Грязнуля, — я знаю, что у вас все в порядке… У нас новость. Посмотрите в волшебное корыто на девочку. Она должна быть наша!
— Она будет наша! — в один голос закричали все три дочери, присмотревшись к Тане.
— Не сомневаюсь… Надеюсь, вы не разучились превращаться в детей.
— Что вы, маменька!
— Конечно, нет! Можем хоть сейчас!..
— Отлично! Немедленно превращайтесь в девочек… Да, да! В разноцветных и испачканных… Найдите девочку, схватите, заманите в город… Ну, а там уж она навсегда останется в моих руках… Об этом я постараюсь!
— Хорошо, маменька!..
— Тогда не мешкайте. Именем моего Грязного Величества, летите!
Маленькие грязнульки побежали выполнять приказ, а хитрая и злая волшебница Грязнуля, довольная собой, приплясывая, запела песенку.
— Для меня чистота — это нуль.
Хорошо, когда много грязнуль,
Все, кто с детства не ладит с водой,
Навсегда остаются со мной…
Таня пробовала вырываться, но её крепко держали за руки. Она хотела закричать, чтобы услышала бабушка, но чья-то противная ладошка, от которой во рту оказалась целая куча песку, закрыла ей рот, а в уши зашептали голоса:
— Тише, девочка, не кричи и не вырывайся.
— Ведь ты сама хотела попасть в удивительную историю.
— Ты такая хорошая, грязненькая… Ну, будь же умницей… Если хочешь спросить что-нибудь, не говори громко.
Ладошка с Таниных губ исчезла, и Таня долго отплёвывалась, прежде чем смогла произнести хоть одно слово.
