— А где ратники твои? — забеспокоился Юрий.
— Я их отвел подале, дабы не обнаружить случаем себя. Да, вот еще что, — озорно сверкнул глазами Дорофей. — Тяжелые доспехи у них в сани сложены, а мы те сани умыкнули.
— А ну хватятся?
— Да нет же, — махнул рукой воевода. — Они сани-то те в стороне поставили, за лошадьми.
— Смотри, воевода! Коли чего, с тебя спрос, — улыбаясь, погрозил перстом Юрий. — Веди!
Только на подходе к лагерю владимирская дружина была замечена дозором, но поздно. Захваченные врасплох, воины Изяслава не успели даже вооружиться, сесть в седло, как падали под мечами владимирцев. Юрий рвался к палатке с княжеским стягом у входа. Ему очень хотелось схватиться с Изяславом, но даже меча обагрить Юрию не дали. Роман, гриди охраны рубились впереди, закрывая его стеной. Вот и княжеская палатка изрублена, а Изяслава нет. Позже от пленных воинов пронской дружины узнали, что князь рязанский бежал, бросив стяг княжеский и воинов. Несмотря на то что владимирцы не потеряли ни одного дружинника, лишь было несколько раненых, Юрий был раздосадован.
— Ты где же это так научился мечом махать? — спросил Юрий Романа, отметив во время сражения его необычное умение владеть оружием.
Роман застенчиво улыбнулся, оказавшись в центре внимания окружавших Юрия гридей, с готовностью ответил:
— Поначалу отец учил, а потом сам: видел, как поганые своих молодых воинов учат саблей владеть, — повторял за ними; потом у ромеев не раз видел схватки воинов; на турнирах в Константинополе даже свеев видел. Зовут их рыцарями, а живут они у холодного моря. Очень умелые и жестокие воины.
— Будет об этом, — остановил рассказ Романа князь. — Свеи далеко от нас, свои же рядом, и они намного опаснее. Ты вот что, когда вернемся, приемы боя иноземного покажи непременно.
— Как прикажешь, князь, — склонил голову Роман.
После скоротечного сражения на Тросне владимирцы пошли на Литову, но Кир Михаила там уже не было. Прослыша, что Изяслав Владимирович разбит, он бежал в Киев к своему тестю. Юрий же вернулся во Владимир и был встречен колокольным перезвоном и всем народом владимирским.
Меды и брага, вино ромейское лились рекой, столы ломились от яств — то великий князь Всеволод Юрьевич потчевал ратников и народ владимирский, празднуя победу над князьями-разбойниками. Радостно на душе у князя, светло. Есть на кого землю владимирскую оставить, кому великий стол передать. Что Константин, что Юрий — оба достойны стать во главе рода. «Юрий-то даже покрепче будет, — отметил великий князь, сравнивая сидящих рядом сыновей. — Константин мягок, сердоболен, видно, в мать пошел, а Юрий весь в меня: решителен, горяч, нетерпелив. Да ничего, жизнь пообломает, поумнеет, остепенится, дай срок».
