— Salam alaikum! — говорит он, одаривая Филипа в буквальном смысле слова блестящей улыбкой, поскольку два золотых зуба так и сияют на его одутловатом лице. — Я Абдулла-бин-Саид.
— Alaikum as salam! — отвечает Керригэн. — Исмаил сказал, вы можете мне кое-что показать. — Он намеренно не скрывает, зачем пришел сюда, иначе цель визита затеряется среди экивоков и обволакивающе-вежливых фраз, на которые марокканцы большие мастера.
— Да, да, — отвечает Абдулла, выливая остатки чая из его чашки, ополаскивая ее и вновь наполняя дымящимся напитком, затем подает чай старику и представляет его:
— Мой отец, говорит только по-арабски, но достаточно прожил, чтобы понимать по глазам и жестам. В свое время он был проводником караванов.
Старик подносит чашку к губам и при этом так кривит их, будто прикоснулся к раскаленным углям.
— Видели нашу лавку? У нас есть очень старые вещи: ковры, оружие, украшения… Драгоценности испокон веку олицетворяли алчность и красоту. Попадаются и европейские — кому-то всегда приходится что-то закладывать, а двадцать процентов — не так уж много, больше я прошу, только если нет достаточных гарантий. Иногда их выкупают, иногда нет. Обратите внимание на этот браслет с изумрудами, — он осторожно приподнимает свое дородное тело и показывает Керригэну лежащее на бархате украшение. — Это чудо принадлежало семье эрцгерцога австрийского, но не думаю, что вас интересуют подобные предметы, — и он натянуто улыбается, вновь обнажая золотые зубы.
— Исмаил говорил, у вас есть что-то важное, — пытается Керригэн снова перейти к делу.
— Конечно. Информация тоже может быть очень ценным товаром, а вы ведь журналист, верно? Будет лучше, если вы пройдете со мной во двор.
Абдулла берет стоящую на полу лампу и начинает неторопливое движение по направлению к двери, через которую вошел Керригэн. Они снова оказываются среди наваленных мешков и накрытых брезентом ящиков. Хозяин останавливается и освещает один из них, металлический.
— Видите? — спрашивает он, открывая крышку и вынимая удлиненный вогнутый предмет, посверкивающий хромированной поверхностью.
— По форме напоминает рыбу, — говорит журналист; его внимание привлекает непонятное треугольное устройство, прикрепленное к основной части и похожее на раздвоенный плавник.
— Сотни таких ящиков прибыли в последние месяцы в порт с разными грузами, — сообщает Абдулла, явно не желая полностью удовлетворить любопытство журналиста.
У Керригэна складывается впечатление, что зятю Исмаила доставляют удовольствие подобные недомолвки, он будто наслаждается неведением собеседника.
