Алексея внезапно тряхнуло, словно от удара током, сердце прыгнуло к горлу и упало на прежнее место, как будто замерев и перестав биться. Алексей по своему старому, проверенному много раз в критических ситуациях способу сжал изо всей силы кулаки, и это, как всегда, помогло — во всяком случае, на лице, похоже, не отразился шок, который наступил у него при появлении в дверях гостя из ночного кошмара — кагебешника Сережи, все в том же припорошенном на плечах пиджаке, с тем же скорбным выражением лица.
— A-а, это вы. Пройдете? Людмила легла спать. Передала вам, что можете отдыхать здесь, если хотите. А если уедете — просила завтра позвонить.
— Мы тогда поедем, пожалуй, — бодро, как ему казалось и хотелось, проговорил Алексей. — Да, Кать, поедем?
— А что с тобой случилось? — спросил Сережа, глядя Алексею в глаза своим туманным, равнодушным, но очень внимательным взором. — Неприятности?
— Да нет. А почему вы так думаете?
— Да так… Ну что, не зайдете?
— Сергей Андреевич, спасибо вам, мы все-таки поедем, отдохнем. До завтра.
— Ну, тогда счастливо вам. Берегите себя. — Сережа стоял, не закрывая дверь, и смотрел на них.
Кате и Алексею ничего не оставалось делать, как повернуться и, чувствуя на себе взгляд Сергея Андреевича, словно что-то липкое присосалось к их спинам, начать спускаться по лестнице. Они вышли на улицу, так и не услышав звука захлопывающейся двери.
— Фу, ну и тип! — сказала Катя, глубоко вдохнув посвежевший ночной воздух.
— Да, ничего себе. Мужчина, приятный во всех отношениях, — попытался пошутить Алексей, но получилось как-то несмешно.
— Леш. — Катя остановилась и взяла Алексея за рукав. — Леш, слушай, я поеду домой.
— Ты что, Кать? Как это — домой? Мы ко мне едем, это однозначно. — Он улыбнулся и обнял ее за плечи. — Кать, ну поехали?
— Леша, — Катя посмотрела прямо на него, — Леша, ну как ты не понимаешь? Мне же переодеться нужно. Который день уже так хожу, ну что ты, маленький, что ли?
— Так. Я все понял. Идем на «Горьковскую».
— Леш, может, ты меня на тачке добросишь?..
— Катя, идем, все нормально.
Ряды ларьков на «Горьковской» работали допоздна, не все, правда, но в некоторых еще горел свет и виднелись ленивые фигуры продавцов, читающих детективы, слушающих радио или пересчитывающих деньги в кассе.
Алексей повертел головой и, махнув в сторону одного из приглянувшихся ему ларей, сказал Катерине:
— Выбирай.
— Что выбирать?
— Ну, ты подойди поближе и бери, что тебе необходимо из гигиенических соображений. У меня еще деньги остались.
