Через час Василий поменял лошадь в упряжке, переставив её назад. Ехали-ехали, а конца-краю дороге так и не видно. Кое-где попадались следы покинутых стоянок рабочих, угадываемые по кострищам и по остовам палаток или шатров. А в основном стена леса тянулась по обе стороны. Леса светлого и зрелого, не слишком затянутого подлеском.
Уже вечерело, когда справа появилось явно не покинутое людьми селение. Тут и с дороги съехать было удобно — не канава и не насыпь, а ровное место. Дальше впереди виден мост, первый за весь путь, а в низине под ним запруды на перегороженном ручье и палатки, к которым ведёт спуск вдоль склона, явно недавно прокопанный, судя по свежей земле под откосом. По нему и скатились вниз потихоньку.
Тут как раз собирались ужинать, но по причине прибытия августейшей особы капрал построил личный состав в шеренгу и отдал рапорт:
— Ваше Высочество, капральство выделенное для очистки селитры готовится к ужину.
— Хлеб да соль, братцы, — рявкнул Гриша не подумав.
— Милости просим, — нестройно ответили одетые не по форме новобранцы.
— Плохо ещё обучены, — засмущался пожилой усач. И к подчинённым: — Разойдись.
Последняя команда — не иначе, как от расстройства. Или это не им, а бабе и девке, что выглянули из-за сруба из брусьев, поставленного на каменном фундаменте.
— Это те, что дорожники не приняли, — капрал уже красный, как свёкла, видимо ожидает нагоняя за то, что использовал строительный материал не туда, куда следует.
— Давайте ужинать будем. У меня мёду с собой привезено, я сейчас, мигом обернусь, — и царевич побежал к карете, где Василий уже занимался лошадьми.
* * *
В горнице тем временем накрыли стол и даже еду положили едокам в отдельные миски — видимо стараясь всё устроить по-благородному. Командир объекта и его супруга — больше никого здесь не было, постарались принять высокого гостя по-возможности церемонно, хотя разносолов особых тут не наблюдалось — густое варево, в котором и мясо встречалось. Поначалу Гришу еда занимала сильнее, чем желание поговорить, что хозяев не смущало. Потом, когда глоток меду, выпитый за приезд, растёкся по жилочкам, капрал и его супруга слегка посетовали на то, что холода уже не за горами, и лист опадает. А там выяснилась, что недельная выработка этого заводика составляет ровно десять пудов, а больше не выходит, потому что дорога до самой копи ещё не готова и во многих местах мешки с накопанным перетаскивают вручную, или веревками поднимают. А то можно и больше делать, особенно, когда печи просохнут.
