Оттуда, где далеко позади Айлин упрямо шел Уиллис, он мог различить лишь белый свитер и иногда, когда свет падал на ее волосы, внезапную ярко-рыжую вспышку.
Это шел усталый полицейский.
Давно прошли те времена, когда в его обязанности входило патрулирование, но эта прогулка была хуже, чем обход любого участка в городе. Когда у вас есть свой маршрут, то на нем попадаются бары, рестораны, ателье пошива одежды и кондитерские. В этих местах вы можете получить, соответственно, стаканчик пива, чашечку кофе, краткую праздную беседу или тепло от булькающего обогревателя.
Видно, что Айлин любила ходить. Он следовал за ней уже четыре ночи, наступила пятая, и она ни разу не остановилась отдохнуть. Она демонстрировала поразительное отношение к долгу, даже преданность, которой следовало только восхищаться.
Но, господи, что у нее там, моторчик?
Что двигало ее ногами? (Красивыми ногами, Уиллис, согласись.)
И зачем так быстро? С чего она взяла, что Клиффорд предпочитает гонки по пересеченной местности? О взятом темпе он поговорил с Айлин после первой ночи, которая прошла в движении с головокружительной быстротой. Она слегка улыбнулась, растрепала себе волосы, как девственница, приглашенная на прием для новеньких, и сказала: «Я всегда хожу быстро».
На самом деле она, конечно, имела в виду: «Я всегда бегаю медленно».
Он не завидовал Клиффорду. Кем бы тот ни был, где бы он ни был, ему нужен был мотоцикл, чтобы поймать эту рыжеволосую девушку с пышной грудью.
Да, подумал Уиллис, благодаря ей эта игра стоит свеч.
Где бы ты ни был, Клиффорд, мисс Берк собирается заставить тебя побегать за деньгами.
Сначала он услышал барабанную дробь ее каблучков.
Нетерпеливые клювы дятлов вколачивали гвозди в крепкий ствол в центре его города. Волнующие постукивания, проворные сильные ноги, быстрые ступни.
Затем он увидел белый свитер, как маяк вдали, но он становился все ближе и ближе, теряя плоскость картины, увеличиваясь в объеме и обретая трехмерность скульптуры, а затем превратился в реальность шерстяного волокна, обтягивавшего крепкую и высокую грудь.
Потом он увидел рыжие волосы, длинные, скрученные нервными пальцами ветра, охватывавшие ее голову, словно ярко пламенеющий костер. Он стоял в переулочке с другой стороны улицы, наблюдал, как она гарцующим шагом проходила мимо, и проклинал свою позицию, сожалея, что не выбрал место с противоположной стороны улицы. На плече она несла черную лакированную сумочку на длинном ремешке, сумочку, в такт шагам постукивавшую ее по левому бедру. Выглядела сумочка тяжеленькой.
