— О'кей, — пошел на попятную сконфуженный Клинг. — Простите меня, мисс Таунсенд.
— О'кей, — сказала Клер.
В комнате повисло молчание. Клер смотрела на Клинга, Клинг смотрел на нее.
— Простите и вы меня, — сказала наконец Клер. — Мне не следовало быть такой чертовски раздражительной.
— Нет, вы абсолютно правы. Это не мое дело, что вы…
— Все-таки я не должна была…
— Нет, правда, ведь…
Клер расхохоталась, и Клинг к ней присоединился. Она села, продолжая смеяться, и предложила:
— Хотите выпить, мистер Клинг?
Берт посмотрел на часы.
— Нет, спасибо, — ответил он.
— Для вас слишком рано?
— Ну…
— Для коньяка никогда не бывает слишком рано, — заявила Клер.
— Никогда не пробовал коньяк, — признался он.
— Правда? — Ее брови приподнялись. — Ах, месье, вы лишаете себя одного из удовольствий этой жизни. Одну капельку, oui? Non?
— Капельку, — согласился он.
Клер прошла к бару, открыла дверцы и достала бутылку с янтарной жидкостью.
— Коньяк, — важно объявила она, — король всех бренди. Его можно пить с содовой и льдом, в коктейлях, пуншах или в кофе, чае, горячем шоколаде и молоке.
— В молоке? — переспросил пораженный Клинг.
— Именно в молоке. Но лучший способ наслаждаться коньяком — это прихлебывать его в чистом виде.
— Вы настоящий эксперт, — заметил Клинг.
Снова довольно неожиданно ее глаза затуманились.
— Меня научили его пить, — ровным голосом произнесла Клер и разлила жидкость в два средних размеров бокала в форме тюльпана. Когда она повернулась к Клингу, взгляд уже был прежний. — Заметьте, что бокалы наполнены лишь наполовину, — сказала она, — поэтому вы можете вращать их, не проливая ни капли. — Она протянула бокал Клингу. — При этом коньячные пары смешиваются с воздухом и извлекается букет. Покатайте бокал в ладонях, мистер Клинг. Вы согреете коньяк и почувствуете его аромат.
— Вы это нюхаете или пьете? — поинтересовался Клинг, пока его большие руки катали бокал.
— И то и другое, — ответила Клер. — Так вы его прочувствуете наилучшим образом. Теперь попробуйте. Давайте.
Клинг сделал большой глоток, но Клер предостерегающе вытянула руку и воскликнула: «Стоп!»
— Господи боже мой, — сказала она, — не пейте его такими глотками! Это просто непристойно — так пить коньяк. Отхлебните немного, покатайте на языке.
— Простите, — извинился Клинг, прихлебнул коньяк и покатал его на языке. — Вкусно, — сказал он.
— Мужской напиток, — заметила Клер.
— Бархатистый, — добавил он.
— Само совершенство.
Они посидели молча, прихлебывая коньяк. Клинг чувствовал себя очень уютно, очень тепло и очень удобно. Клер Таунсенд была приятная особа, на которую приятно смотреть, с которой приятно говорить. За окнами квартиры темная мгла осенних сумерек постепенно заливала небо.
