— Зачем это?
— Раз говорят надо, значит делай!
— Не буду! — воспротивилась Кайла, почувствовав себя лучше.
— Сама не наденешь, мы тебе поможем!
Мятежница окинула присутствовавших сердитым взглядом и, хлопнув дверью, зашла в чулан.
— Она быстро оклемалась, — ухмыльнулся Петля.
— Как думаете, — задумчиво протянул Бойз, — может, увезти жену и детей из города на некоторое время? После казни, мало ли что здесь будет.
— Конечно, — поддержал конвоир. — Я своих уже давно отправил к матери в деревню.
— А я не стану, — Петля выпятил нижнюю губу. — У меня дома такая фурия, что никакие повстанцы не страшны.
Мужчины разразились хохотом.
— О, уже готова, — Петля встал, заметив Кайлу. Девушка слышала их слова и с недоверием смотрела на своих мучителей. — Ладно, я пошел. Мне надо быть там раньше них.
— И мне пора, — сказал Бойз. — Гордон зачем-то приказал перевести людей из Крысиного переулка…
Когда Петля наклонился, чтобы взять со стола сигарету, Кайла заметила на его шее татуировку в виде завязанной в петлю веревки — вот оно что!..
— Так ты палач! — воскликнула Кайла.
— Ну, да. Разве я тебе не говорил?
Девушка покачала головой.
— Конечно, это не работа мечты, — пробубнил Петля сквозь папиросу в зубах, — но кто сейчас откажется от дополнительного заработка? Кстати, ты не волнуйся, я профессионал, так что будет быстро и почти безболезненно.
Кайла непонимающе глядела на него, потом, словно от удара хлыстом, выдохнула и с ужасом шарахнулась назад.
— Прекрати, дурень! — поморщился Бойз. — Как можно быть таким циничным! Смотри, девчонка белее стены стала!
— Кто бы говорил! И потом: что я соврал, что ли? Работа есть работа, какая никакая — у каждого из нас. И всем, вроде как, по ночам хорошо спится.
Никто не стал с ним спорить.
* * *
Парадоксально то, как люди тянутся к тому, что их страшит, к чему они питают отвращение. Большинство жителей царской крепости возмущал закон о смертной казни, однако это не помешало Старой площади, на которой когда-то проводили праздники, а теперь исполнят приговор, за полчаса до отказа набиться зрителями. Даже крыши домов в то утро не пустовали. Люди бурно обсуждали предстоявшее зрелище, перебирая варианты висельников и обмениваясь последними сплетнями.
Шум усилился, когда появились солдаты с ружьями. Они оттеснили толпу, освободив проход к эшафоту. Вскоре по нему прошли палач с помощниками, несколько чиновников и пара жрецов. Наконец появился царь. Народ почтительно склонился и заметно притих. Гордон занял свое место на заранее приготовленной для него и его приближенных трибуне. Как по сигналу в толпе раздались разрозненные крики:
