Лишь девушка переступила порог комнаты, где ее поджидал Гордон, как десяток его стражников окружили ее, боязливо целясь из ружей. Всем своим видом они давали понять, что в случае необходимости будут защищаться до конца. «Дебилы», — подумала Кайла. Гордон, словно услышав ее мысли, ухмыльнулся. Он жестом пригласил ее за стол.
Сидевшая рядом Ванга оскалилась и стала кружиться рядом.
— Надеюсь, на этот раз никаких фокусов? — спросил Гордон.
Кайла, не сводя прищуренного взгляда с волчицы, отрицательно покачала головой.
— Отлично. В противном случае пришлось бы тебя убить, а я хочу решить наши разногласия иным способом…
— Я не стану помогать ни в какой информации, — перебила его Кайла, — чтобы вы ни собирались со мной сделать.
— В этом нет необходимости. Как ты уже знаешь, Нирлон служит настоящей власти. Он предоставил нам достаточно сведений о планах мятежников. Так, например, сейчас крупный и хорошо экипированный отряд бойцов подступает к поместью некого Григора, полагаю, ты знаешь, о ком я говорю.
Кайла, не моргая, смотрела на него. Ей живо представилась участь Налы и остальных людей в крепости; сердце почти болезненно сжалось.
— Что с теми, которые были со мной? — спросила Кайла после продолжительного молчания.
— Нам донесли, что они прячутся в городке рядом с фортом. Полиция полностью оцепила его, так что дело за малым. Думаю, ты скоро с ними встретишься.
Кайла старалась держаться хладнокровно, однако глаза выдавали ее внутреннюю злобу.
— Как видишь, у повстанцев нет никаких шансов, — продолжал Гордон. — Так зачем жертвовать собой ради провала? Я предлагаю тебе спасение. Прими мое подданство…
— Кто вам донес?
— Одна женщина. Возможно, ты ее помнишь, она работала служанкой при твоей матери.
— Таулина?
— Да. Ну, так, что скажешь?
— Дрянь!
Гордон усмехнулся.
— Вообще-то я имел в виду мое предложение, — сказал он. — Все, что от тебя требуется ради свободы — лишь публичное покаяние.
Кровь вскипела в жилах Кайлы: публичное покаяние?!
— Я тоже имела в виду твое предложение, — ответила она, не скрывая своего гнева. — У нас с тобой, видимо, разные понятия о свободе, коль ты просишь меня об этом. Я никогда не признаю чьего-либо господства, ни твоего, ни твоих шакалов! И до самого издыхания буду прикладывать все свои силы, чтобы уничтожить ваш террор!
Кто-то ахнул от такой дерзости, однако Гордон был невозмутим.
— Выйдите, — приказал он страже.
Охранники поспешно повиновались; Кайле стало немного не по себе. Гордон неторопливо встал, прошелся вдоль стола и уселся на его краешек. Кайла тоже поднялась. По губам царя скользнула сметливая улыбка.
