— В таком случае, — сказала миссис Корнетт, — каким бы ценным и любимым для вас котом ни был Тобермори, но я уверена, что вы, Аделаида, согласитесь — с ним и с его подружкой нужно немедленно покончить?
— Надеюсь, вы не считаете, что последние четверть часа я испытывала наслаждение? — резко ответила леди Блемли, — Мы с мужем очень любим Тобермори — по крайней мере, очень любили, до того, как ему было навязано это чудовищное достижение; но теперь, разумеется, единственное, что можно сделать, — это уничтожить его как можно быстрее.
— Можно подложить стрихнин в объедки, которые он всегда получает во время обеда, — предложил сэр Уилфрид, — а кошку с конюшни я утоплю собственными руками. Конечно, тренер будет очень огорчен, лишившись своей любимицы, но я скажу, что у нее и у Тобермори была обнаружена очень заразная форма чесотки, и мы боимся, как бы зараза не проникла на псарню.
— Но как же мое грандиозное открытие! — стал увещевать присутствующих мистер Эппин, — после всех этих лет исследований и экспериментов.
— Вы можете продолжить свои опыты на ферме, с крупным рогатым скотом, который находится под надлежащим присмотром, — сказала миссис Корнетт, — или, например, со слонами в зоопарке. Говорят, что у них высокоразвит интеллект, да к тому же есть гарантия, что они не будут шнырять по нашим спальням, прятаться под креслами и тому подобное.
Архангел, собравшийся восторженно провозгласить наступление Золотого века и внезапно узнавший, что это событие откладывается на неопределенное время, вряд ли был бы более удручен, чем Корнелиус Эппин, поведавший людям о своем замечательном достижении. Общественное мнение было, однако, не на его стороне; более того, если бы вопрос был поставлен на голосование, то нашлось бы крепкое меньшинство, которое предложило бы включить и его самого в список кандидатов на стрихнинную диету.
Неудачное расписание поездов и болезненное желание дождаться конца этой истории предотвратили немедленный разъезд гостей, однако обед, состоявшийся вечером, нельзя было назвать удачным в смысле живости общения. Сэр Уилфрид изрядно потрудился, улаживая дело с конюшенной кошкой, а затем и с ее хозяином-тренером. Агнес Рескер демонстративно ограничила свою трапезу кусочком засохшего тоста, который она, однако, кусала так, словно он был ее личным врагом. Мэвис Пеллингтон в течение всего обеда хранила мстительное молчание. Леди Блемли пыталась поддерживать то, что ей хотелось бы считать беседой, но внимание ее постоянно отвлекалось — она следила за дверью. Тарелка с щедро пропитанными ядом кусочками рыбы стояла в полной готовности на буфете, но подали уже и сладости, и десерт, а Тобермори не появлялся ни в столовой, ни на кухне.
