Для полноты картины Сэндпорт задал несколько вопросов Эмми. Наконец, он закрыл свой блокнот и сказал Генри:
— На сегодня, пожалуй, все. Моя версия — торт был отравлен.
— Убийство ради денег?
— А что еще?
— Не знаю. Я просто спрашиваю.
— Да, по моему мнению, мы должны особое внимание обратить на мисс Трип и на миссис ван дер Ховен. У одной была возможность, а у другой — мотив. — Он встал и пошел к двери. — До завтра. Утром дело прояснится.
Но утром ничего не прояснилось. В семь часов позвонил инспектор Сэндпорт.
— Инспектор Тиббет?
— Да.
— Это — Сэндпорт, сэр. У меня для вас очень любопытная новость. Мне только что сообщили. Через полчаса я буду на работе.
— Я зайду к вам в полицейский участок.
Обрывки тумана еще путались в деревьях рядом со станцией, в двух шагах от которой был полицейский участок. Сэндпорт сидел за своим столом и ждал Генри.
— Вот, — сказал он, подвинув бумаги на столе. — Это — заключение патологоанатома. Ничего.
— Что значит — ничего? — спросил Генри.
— Никаких следов яда. Ни в шампанском, ни в торте, ни в розах. И в теле яд не обнаружен.
— Но… это невозможно! Какая в таком случае причина смерти?
— Они не знают, — прорычал Сэндпорт. — То есть… — Он порылся в отчете. — Тут написана всякая ерунда. Резкое сокращение горла, шок… коллапс… В общем, весь их медицинский словарь. Главное, что они не знают причин этих симптомов. Такая строчка, например, — «очень редкий вид аллергии». Получается, что мы с вами можем вздохнуть спокойно. Просто «естественная смерть».
Эмми, в бежевых шелковых брюках и в белой блузке, хлопотала у плиты на кухне. Увидев мужа, она улыбнулась и махнула рукой. Они сели за стол.
— Ты видел Сэндпорта, дорогой? Уже есть новости?
— Видел, — сказал Генри. — Есть.
— Отравление?
— Нет.
— Яд был в торте, или… — Она замолчала. — Что ты сказал?
— Никакого яда. Ничего.
— Но от чего она умерла?
— Резкое сокращение горла. Шок. Коллапс… Так сказал врач.
— Он — сумасшедший!
— Наверное, он сам себе не верит. Но яда нет. Ни малейшего следа.
— Что же теперь делать?
— Я сообщил начальству. Есть идея остаться здесь.
Эмми кивнула.
— Правильно. Как ты думаешь, Долли согласится?
— Не уверен, что это будет решать Долли. А ты видела ее сегодня?
В это время вошла она сама. Казалось, Долли постарела лет на десять.
— Доброе утро, — поздоровалась она. — Готовите себе завтрак? Это хорошо.
— Хотите кофе? — предложила Эмми.
— Спасибо, — ответила Долли. — Я неважно себя чувствую. Должно быть, эти чертовы таблетки. Извините.
