Не будь это глаза марсиан, Вячеслав мог бы поклясться, что они выражали самое что ни на есть земное презрение.
Хуже и быть не могло. Это определенно был первый и последний контакт.
Одна из марсианок величаво выступила вперед. Ее золотистые одежды не издали ни единого шороха, речь ее лилась ровно, и, хотя слова были мудры, в них не было ни намека на теплоту:
— Как было сказано, в качестве доброй воли и дани обычаям мы дадим вам возможность провести здесь ночь. Мы позволяем запечатлевать изображения нашей культуры в доказательство нашего существования.
С этими словами она повернулась и вышла из комнаты. К людям подошла другая, одетая в бледные тона. Как и у людей, нижние слои общества были куда мягче, чем высшие. Казалось, что даже голос ее звучит теплее, несмотря на монотонный перевод из машинки:
— Я покажу вам ваши комнаты. Еще двадцать минут до сна, вы можете говорить со всеми, с кем вам будет угодно. Если возникнут вопросы – вы всегда можете обратиться ко мне.
После недолгого совещания команда разделилась. Денис пошел к инженерам. Он надеялся успеть за короткое время изучить хотя бы самую примитивную из их технологий, Лилия же направилась в детскую. Остальные разошлись по комнатам, пытаясь запомнить хоть что-то из бесчисленных чудес на каждом шагу.
На мгновение Слава задержался перед «выделенной» им марсианкой. Он старался говорить твердо, но голос предательски дрожал – как у отличника, которого завалил преподаватель на последнем экзамене:
— Знаете, у меня был учитель…намного умнее меня. Но, когда он выучил меня всему, что знает, вместе мы смогли решать задачи, непосильные ему ранее.
Марсианка молча смотрела на Вячеслава, ее тонкие, напоминающие кошачьи черты лица ничего не выражали. Мужчина откашлялся и пояснил:
— Я это к тому, что мы могли бы быть полезны.
Марсианка печально покачала головой и покинула комнату вслед за остальными.
Лилия осмотрелась. Из одной из зал на нее уставились задорные глазенки детенышей марсиан. Пожав плечами, Лилия отправилась туда.
В детской было шумно. Девушка присела на подушки посреди комнаты и наблюдала, как в комнату вошла «няня», разложила подушки, на которых укладывались дети, и проверила температуру.
— Я не могу заснуть, — пожаловалась одна из девочек. Няня хлопком приглушила свет:
— В темноте будет легче.
Бросив недружелюбный взгляд на землянку, она вышла из комнаты.
Некоторое время было слышно только ворошение детей. Они кувыркались в постелях, недовольно фыркали и тихо перешептывались – совсем как Лилия в детстве в детском саду. Но их воспитательница даже на тихий час рассказывала им сказки…
