Нынче сеньорита Голондрина дель Росарио вела борьбу за приведение в божеский вид городской площади. До сих пор площадью называли забросанный камнями и мусором прямоугольник с проволочным забором, продырявленным во многих местах ребятишками, которые пробирались туда ловить ящериц. Лишь два раза в год школьники с превеликим трудом расчищали ее, чтобы отметить годовщину морского сражения при Икике или День независимости. Только эстрада в центре и придавала вид площади этому унылому пустырю.
У сеньориты Голондрины дель Росарио было всего три пункта программы. «То, без чего немыслима уважающая себя городская площадь», — говорила она. Посадить деревья, поставить скамейки и построить детскую площадку. Теперь, с появлением городской газеты, она надеялась на куда более скорый успех своих начинаний. «Голос пампы» оказался хорошим союзником в ее крестовых походах. Помимо местных и государственных известий (а также странички, где в окружении виньеток печатались стихи и мысли читателей), в газете стали размещать предложения по улучшению городского обустройства и обличительные статьи против нечистых на руку властей.
И все же, созерцая на ходу пылающий закат над крышами, сеньорита Голондрина дель Росарио думала, что главная ее битва, ведомая с самого приезда, — битва за церковь. Вот в чем, по ее мнению, состояла печальная неповторимость Пампа-Уньон: это было единственное селение в мире без колокольни, возвышающейся над домами. Единственное селение, где ни разу не слыхали вечернего звона и не спешили по зову колокола на воскресную службу. В Пампа-Уньон ни одного покойника не отпели в церкви, как полагается, и не проводили в последний путь скорбным перезвоном. Ей было невыносимо горько жить в городе, лишенном «небесной артиллерии», как называла колокола одна из монахинь в ее школе.
Подходя к Рабочему театру, она заметила на углу тщедушную фигурку Йемо Пона в рекламных латах. Голондрина дель Росарио поздоровалась с ним и ласково потрепала по волосам. Ей было известно, что отца у мальчика нет, мать работает официанткой в распивочной, а сам он не только трудится на хозяина синематографа, но и добывает лишний грошик, будучи на побегушках там и сям, а потому она часто просила его передать какое-нибудь поручение или посылала за мелкими покупками. И всегда, с благосклонного разрешения отца, кормила обедом у них дома.
Она уже собиралась войти в фойе театра вместе с парнишкой, когда к ней подсеменила торговка сладостями.
