— Тут и но шее-то давать нечему,— с сожалением прибавил Колька.
По широкому двору шла девочка. В шапке с помпоном, полузадушенная шарфом, руки в рукавичках растопырены — трудно было предположить в ней первоклассницу, скорее, это походило на детский сад.
— Смотрите, как она ставит ножку,— сказала Бабушка.— Правую. Надо сказать родителям, это мы, доктора, такие вещи замечаем.
Некоторое время все продолжали смотреть, как идет доселе неведомая им и знаменитая Аля Крымова. Вот задумалась, подпрыгнула — и пошла прыгать. Все молчали.
— Демон, — сказал Отец.— Исчадие ада.
И все рассмеялись, а громче всех Леночка.
— Надо позвать ее в гости,— сказала Мать.
— И подкупить «Мишек на Севере», — добавила Бабушка.
Маленький семейный мир с его, казалось бы, такими незначительными заботами и тревогами, которые так легко разрешаются. Маленький? Как сказать. Для взрослых Лена — один из двух центров жизни, все, с ней связанное, имеет для них огромный смысл, вселенский смысл для их семейной вселенной. Сейчас они успокоились, развеселились, их тревога, глухое беспокойство ушли в подсознание, глубоко ушли — но там и поселились. Жизнь впервые дала им понять, что их любимое дитя, не только начисто лишенное агрессивности (что прекрасно), но и умения себя защитить, входит в мир, где кончится их власть и бесполезна будет их защита, где воцарится еще не одна Аля Крымова и неизвестно, что с собой принесет. Впрочем, была у семьи забота посерьезней, о ней старались не думать и все время думали.
Нет родителей, в которых бы не жила та или иная тревога. (Я уж не говорю о тревоге, когда кажется, что весь городской транспорт идет на твоего ребенка). Она, эта родительская тревога, дана нам самой природой и несет в себе рациональные жизненные функции — если бы не было такой настороженности, многое упустили бы мы в наших детях и не могли бы приходить к ним на помощь, когда это нужно. Эта тревога за своего, пристрастие именно к своему может принять и уродливые формы — Алина бабушка; не задумываясь, бросила она не своего ребенка и унесла в кармане его единственный пятачок — до того ли ей было, если ее драгоценная Аля рыдала от неудачи. Эта женщина настроена на одну-единственную волну и другие ловить просто не умеет.
И вот мы уже в центре семейных проблем.
В процессе выращивания, выхаживания между теми, кто растет, и тем, кто растит, возникают тысячи тончайших связей. Когда я думаю об этом, мне вспоминается одна забавная история, к человеческим детенышам непосредственно отношения не имеющая, но к семейной проблеме в целом — несомненно.
