— Иду. Одну минуту, — сказал он. Для пущего эффекта врубил на полную скорость полировочный круг, но стук продолжался, и Эффром понял, что стучат не во внутреннюю дверь, к которой обычно подходила жена, а в ту, что ведет на передний двор. Наверное, «Свидетели Иеговы». Эффром слез с табурета, проверил, завалялась ли в карманах штанов мелочь, нашел четвертачок. Если у них купить «Сторожевую башню», они отстанут, а если мелочи не найдется, будут и дальше спасать твою душу, точно изголодавшиеся терьеры.
Эффром распахнул дверь, и молодой человек, стоявший снаружи, отпрыгнул. Одет он был в черную фуфайку и черные джинсы — довольно неприглядная одежда, решил Эффром, для человека, развозящего официальные приглашения к концу света.
— Вы — Эффром Эллиот? — спросил человек.
— Я. — Эффром протянул ему монету. — Спасибо, что заехал, но я сейчас занят, поэтому давай мне свою «Башню», я потом почитаю.
— Мистер Эллиот, я не «Свидетель Иеговы».
— Ну, значит, у меня застраховано все, что я могу себе позволить, но если ты оставишь свою карточку, я потом отдам ее жене.
— А ваша жена еще жива, мистер Эллиот?
— Конечно, жива, а ты как думал? Что я приклею твою карточку ей на могильную плиту? Сынок, ты просто не родился страховым агентом. Найди себе нормальную честную работу.
— Я не страховой агент, мистер Эллиот. Я — старинный знакомый вашей жены. И мне нужно с ней поговорить. Это очень важно.
— Ее нет дома.
— Вашу жену зовут Аманда, правильно?
— Правильно. Но только попробуй выкинуть какой-нибудь фортель. Никакой ты ей не знакомый, иначе я бы тебя знал. А пылесос у нас такой, что медведя засосет, поэтому проваливай. — И Эффром начал закрывать дверь.
— Прошу вас, мистер Эллиот. Мне действительно нужно поговорить с вашей женой.
— Ее нет дома.
— А когда будет?
— Она возвращается завтра. Но должен тебя предупредить, сынок, — она с пустозвонами расправляется еще круче, чем я. Сущая гадюка. Так что тебе лучше всего собрать свой чемоданчик и идти искать себе честную работу.
— Вы ведь были ветераном Первой Мировой войны, верно?
— Был. Ну и что?
— Спасибо, мистер Эллиот. Я еще заеду завтра.
— Не стоит беспокоиться.
— Еще раз спасибо, мистер Эллиот.
Эффром захлопнул дверь. Стенокардия стиснула ему грудь чешуйчатым когтем. Он попробовал подышать глубже, нащупал в кармане рубашки пузырек нитроглицерина. Сунул таблетку в рот, и она растворилась под языком почти мгновенно. Через несколько секунд боль в груди отпустила. Может, сегодня пропустить обед и сразу лечь вздремнуть?
