— Я уже думала, мы тут навсегда застряли.
Прошло много лет, но Лори до сих пор помнила свой ответ:
— Не навсегда, но все-таки долго.
Она подумала: из этого получится чудесная эпитафия.
Целый мир лежал между ней и тайной крепостью, целый мир — между ней и всем остальным, что она когда-либо знала. В палатке было чертовски холодно. Крошечные сосульки, похожие на слезы, падали Лори на грудь и на живот, когда она дрожала, и приходилось стряхивать их, прежде чем они успевали растаять на теплой коже. Лори слышала, как что-то потрескивало и громыхало, когда она шевелилась, — то ли спальник, то ли ее собственное тело. Честно говоря, она слишком устала, чтобы заметить разницу.
Лори знала, что засыпала по крайней мере время от времени, потому что помнила обрывки снов — а человек не видит сны, если не спит, не правда ли? Но она так устала и замерзла, что черта, отделявшая бодрствование от сна, исчезла. Два мира начали смешиваться. Лори становилось все труднее проводить между ними границу.
Ей снилось, что она в своем кабинете, в здании «Кока-колы», смотрит, как полоска солнечного света наискось ползет по полу, — должно быть, конец дня, весна. Почему же так холодно, задумалась Лори, и почему она лежит в спальнике? Нельзя спать на работе. За такое ее уволят. Может быть, ей плохо. Может быть, она в школе, в кабинете медсестры, и под ней похрустывает матрас, постепенно наполняясь льдом. Столько льда, что простыни замерзли и стали походить на рыбью чешую. Лори вспомнила, как мать кормила ее, лежавшую в постели с простудой, изюмом, бросая одну изюминку за другой в длинную трубочку, которая извивалась и петляла, как змея, по пути ко рту. «Откройте туннель, — говорила мама. — Вот идет поезд. Чух-чух-чух… ту-ту-у-у!» Но изюминки были живые — это были вообще не изюминки. Лори не знала, что это такое. Но они, несомненно, не хотели падать. Они выпускали десятки тоненьких ножек, чтобы замедлить падение. «Спасибо, Господи, за постромки и веревку», — подумала Лори. Стены трещины были такими скользкими и крутыми, они уходили вниз на неведомую глубину. Палатка напоминала шар, наполненный горячим воздухом и слабо привязанный к земле. Лори знала, что нужно есть, если она хочет поправиться. Нужно делать зарядку и получше заботиться о себе. Именно так говорила мама. Овсяные отруби. Овощи. Велосипед. Лори снилось, что она стоит на беговой дорожке в спортзале, и в ботинках у нее что-то круглое и твердое — когда она разулась и вытряхнула обувь, пальцы высыпались оттуда словно камушки. Лори проснулась, ничуть не удивленная.
