Гул голосов потянувшейся следом толпы наполнял пещеру ободряющими звуками присутствия живых людей. Я пошёл вдоль берега, пока не наткнулся на великолепный окаменевший водопад – натёчный каскад. Кальцитовые волны скатывались из-под самого потолка и застывали под моими ногами, словно зеркальные потёки белой бугристой лавы. За водопадом озеро чуть сужалось и посередине его вырастал сказочной красоты остров, изваянный природой с всей её неутомимой и прихотливой фантазией. Остров был вертикальным. Он представлял собою ряд выраставших из воды сталагнатов, сросшихся в прекрасную неровную стену, украшенную причудливой бахромой из торчащих над поверхностью сталагмитов и свисавших с потолка, едва на касающихся озёрной глади сталактитовых колонн. Справа от острова отходила неширокая площадочка, к ней с обеих берегов вела жемчужная дорожка торчащих над водою камней. Я мог голову прозакладывать, что она была творением человеческих рук! Дорожка, словно пунктирная линия, пролегала точнёхонько с одного берега на другой и расстояние между камнями не превышало одного шага. Первый камень находился у самых моих ног.
Я ступил на него, очарованный волшебным великолепием подземного мира. На секунду меня охватило неприятное чувство при мысли, что будет, если навернусь в чёрную воду, напоминающую заколдованный омут. Однако, посветив вертикально, я увидел дно. Озеро оказалось мелким – полметра, может быть, метр – вода была столь прозрачна, что различались мелкие неровности дна, даже глубину определить было затруднительно.
– Идут! В натуре, как Христос по морю! – загалдели сзади на разные голоса. Я заметил на воде отблеск второго фонаря, оглянулся и увидел Славу, следовавшего за мною по пятам.
– Ну, чего встал? – немедленно спросил он.
В сопровождении друга я добрался до островка и решил сделать передышку. Для преодоления относительно небольшого расстояния потребовалось слишком много сил – сказывалось нервное напряжение.
– Здорово, – заговорщицки шепнул Слава, присаживаясь на корточки. – Ты гляди!
Островок имел в себе небольшую заводь, полукруглую выемку, дно которой заканчивалось плоским углублением. Туда с острия сталактита падала струйка воды и в этом маленьком водовороте кружились поблескивающие шарики. Слава опустил руку, нарушив их вековой танец, и выловил несколько штук на ладонь.
– Ох ты, ё-моё! – восхищённо прошептал он. – Это что, жемчуг?
Шарики действительно были на него похожи, но состояли не из перламутра, а из кальцита. Когда-то пещерный жемчуг считался величайшей ценностью, поскольку был весьма редким явление по причине труднодоступности пещер. К тому же, далеко не везде встречались условия для его образования. Способная на выдумки природа творит и не такие чудеса. Для успешного появления жемчугообразного шарика требуется сочетание необходимых условий: неглубокая ямка, струйка насыщенной минеральной воды и песчинки либо крошечные кусочки камня. На поверхности постоянно взлетающих вверх соринок осаждаются мельчайшие частицы извести. Постепенно их обволакивает плёнка кальцита, которая со временем становится всё плотнее, а песчинки, непрерывно перекатываясь, понемногу превращаются в ровные и очень твёрдые шарики. Размер их зависит от силы падающей струи, чем она сильнее, тем больше может стать «жемчужина». А когда её тяжесть становится непреодолимой, она опускается на дно, к которому и пристаёт. Постепенно водоём мелеет, капли всё падают, а затем вверх начинает расти ещё один сталагмит навстречу давшей ему жизнь сосульке…
