Незадача.
Вообще-то он задумывался о возможности скрасить свое одиночество. И всякий раз приходил к выводу, что это практически невозможно.
Ну вот как объяснить той же Уртензи работу с планшетом? Или таиться? Или иным способом усложнять себе жизнь? Нет, уж лучше полиморфов использовать. И в плане безопасности, и в плане гигиены намного спокойней. И дырочку в голове никто сверлить не будет.
Петрович, кстати, велел двух полиморфов оформить именно как женщин, старухой и наложницей, исключительно чтобы предотвратить всякие ненужные инциденты. Да вот не успел до прихода каравана.
12. Тактика, оперативное искусство, стратегия. Кордова. Осень — зима 918–919 гг.
Первым большим рубежом своей деятельности на Западе Петрович решил считать великий голод 1030–1032 годов. Поначалу он планировал создать запасы продовольствия и захватить в свои жадные ручонки пол-Европы.
Однако встал вопрос, а что делать с захапанным?
Немалое время потребовалось Петровичу, чтобы понять, он решает не ту задачу. Не «что делать», а «для чего делать», вот где собака порылась.
Захапать пол-Европы задача тактическая и, с учетом имеющихся ресурсов, решаемая. Тактическая и бессмысленная.
Следует определиться со стратегической задачей.
Но определиться не получалось. Мозг упорно переключался на ничего не значащие подробности, или вообще на посторонние размышления.
В конце концов Петрович понял, что происходит — он просто боится. Да, самый обыкновенный страх парализовал его разум. Страшно было планировать на век и даже на века вперед. Страшно было брать на себя ответственность за изменение судеб многих миллионов людей.
И это ведь не компьютерная игра с заветными кнопочками «save-load», тут ошибку не переиграешь и не исправишь.
То есть пока это все было на уровне умозрительной задачи, теоретических рассуждений, оно и ничего, но как только дело дошло до составления плана уже совершенно практических мероприятий, тут-то страх и проявил себя.
Неожиданно.
Точнее, очень ожиданно.
Точнее, все-таки неожиданно.
Петровичу приходилось принимать в своей жизни непростые решения. И он был очень удивлен вывертами своего сознания сейчас. Однако подумав, он нашел приемлемое объяснение. Его прошлые решения касались, как правило, его самого. Максимум, его семьи. И практически всегда были следствием, реакцией на внешние события.
А сейчас он принимал решения не за себя. И отразятся последствия этих решений на многих и многих, лично Петровичу незнакомых людях, не успевших сделать ему ничего плохого. Вот уж воистину ситуация из разряда «nothing personal, just business».
