— Представь себе, как тебе будет весело, если я должна буду брать свои слова назад за завтраком, обедом и ужином, Логан.
— Представляю. И предвкушаю. Перспектива весьма соблазнительна.
— Значит, я могу ехать?
Он прошел мимо и схватился за чемодан, стоящий у парадной двери. Пушистые розовые комнатные туфли проследовали за ним.
— Хочу, чтобы ты запомнила одно, Скай.
— Что же?
— А то, что ты сама на это напросилась.
Он бросил чемодан на диван и раскрыл его.
— Минутку. Что ты делаешь?
— Никаких чемоданов.
— Почему?
— На моем «Харлее» для них нет места.
Глаза у нее широко раскрылись.
— А я-то думала, что мы поедем на грузовике.
— Ошибка. — Откинув крышку, он стал перебирать аккуратно сложенные штанишки и лифчики, большинство из которых он узнавал наощупь. Даже с закрытыми глазами он мог сказать точно, что за белье он берет в руки. Ведь покупал все это он сам.
Он поглядел на белую ночную рубашку. Они прозвали ее «кентерберийским ночным нарядом», как только Логан купил ее в магазине «Викториаз-сикрет». Он взял пальцами кружевной рукав и стал его разминать. Он знал эту ткань и помнил прикосновение летящего хлопка и пышного шейного кружева. Когда они в последний раз занимались любовью, на Скай была именно эта рубашка. Более традиционную ночную одежду она стала носить на шестом месяце беременности. И у нее не было ни малейшего понятия о том, что творила с ним эта ночная одежда.
Зато тело его помнило и отреагировало надлежащим образом. А когда чисто мужская реакция прекратилась, на ее место пришла иная, когда он вспомнил, сколько дней и ночей они провели врозь. Исчезло возбуждение, осталась боль. Боль, которая отдавалась внутри все сильнее и острее, точно ему в живот кто-то всадил охотничий нож с широким лезвием.
И он заставил кулак разжаться.
Проверять ее чемодан было не самой умной мыслью, пришедшей ему в голову, просто он мог быстрее, чем она, отобрать вещи. Когда он добрался до кружевных штанишек и парного к ним лифчика, то остановился.
— Это берем.
И кинул ей в руки.
— Мало.
— Но мы едем только до вечера воскресенья.
— На три дня?
— Верно. На пятницу, субботу и воскресенье. Будем общаться с природой. Но, по правде говоря, ты права. Нам надо взять что-нибудь еще. На вот, возьми на смену. — И он кинул ей узенькие хлопчатобумажные трусики, белый лифчик и запасную пару носков.
— Где твоя косметичка? — спросил он.
— Наверху.
Размашистым шагом он пробежался по лестнице вверх и вниз и пристроился на нижней площадке. Раскрыл «молнию» сумки и стал быстро просматривать ее содержимое.
