– Я рад, что вы пришли, – говорил Алёша, обращаясь к нам, к Настеньке…
– Ворон!.. – раздалось в углу.
Я вздрогнул. Настенька и Коля со страхом обернулись. То говорил старик с огромной седой бородой и чему-то улыбался.
– Молчи, отец, – оборвал его мальчик, лежавший на кровати.
Он повернулся к старику и, опираясь на локти, долго смотрел на него в упор, как кошка на воробья.
– …И вы сделали хорошо, – добавил Алёша таким голосом, что всем стало хорошо на душе.
Только я ещё бунтовался. Настенька оглянулась на меня.
– Монах… Красный Монах… – продолжал старик и распустил бороду так, что она покрыла всю его грудь.
– Молчи, отец, – ещё громче произнёс мальчик, лежавший на кровати – и голос его теперь угрожал.
Старик поставил палку меж ногами и, насторожившись, внимательно прислушивался. Настенька со страхом прижалась к Сергею, и испуганно взглядывала на старика.
– Кто это? – спросил тихо Сергей у Алёши.
Стёпа смеялся и делал гримасы.
– Это мой отец, слепой, – ответил спокойно и улыбаясь Алёша. – Вы не бойтесь, – он хороший…
– Что же он говорит о Вороне?
– Это его тайна, – загадочно произнёс Алёша, – мне нельзя сказать.
– Ему снятся черти, – сердито выговорил мальчик с кровати. – Отец! – крикнул он, – положи палку, я приказываю.
Мы все задрожали от безумного страха. Слепой повертел палкой, будто писал ею в воздухе, и положил её на колени.
– Он добрый, – говорил Алёша, – он хороший, – он всё знает…
– Монах, – прошептал слепой.
– Вот это, Саша, – обратился Алёша к мальчику на кровати, и мы слушали с глухим беспокойством, – мои новые знакомые: Сергей, Настя. Коля, Павел…
Саша приподнялся на локте и внимательно осмотрел нас.
– Она мне нравится, – деловито произнёс он, указывая на Настеньку. – Пусть она сядет возле меня. А где Стёпа?!. Стёпа тоже.
Голос у него был такой же, как у Алёши, но казался более равнодушным и не тревожил. Стёпа прыгнул к нему на кровать, и оба они улыбнулись друг другу. Настя передвинулась так, что стала ему видна вся. Теперь и я заинтересовался и устроился подле Сергея.
– Почему ты не встаёшь, – недоверчиво спросила Настенька, усаживаясь на табуретке. – Встань, пожалуйста, и я тебя не буду бояться.
– Настя, – с упрёком выговорил Сергей.
– Но я его боюсь, – упрямо повторила она.
И когда Алёша подошёл к ней, чтобы успокоить, она вдруг, забыв о страхе, подала ему корзинку и сказала:
– Мама прислала вам всем… как братьям…
– У меня мёртвые ноги, – раздался голос Саши, – я всегда лежал.
