Трешем объяснил ей все это в карете по пути в Лондон, причем голос его звучал утомленно, словно выводить сестру в свет — это очень-очень скучное занятие. Он раскинулся на сиденье кареты, положив ногу в сапоге на противоположное, будто выглядеть для сестры элегантным и аккуратным настолько утомительно, что об этом и задумываться не стоит. Конечно же, он все равно выглядел шикарно — высокий, темноволосый, грубовато-красивый, и Анджелина смотрела на брата влюбленными глазами, однако чувствуя некоторую досаду.
Братья определенно понятия не имеют, как полагается обращаться с сестрами.
— Кузина Розали доведет тебя до нужного уровня, — сказал он. — Расскажет, что нужно носить, что делать, куда пойти, какие знакомства поддерживать, как низко полагается присесть перед королевой. — Он замолчал и зевнул. — А мне придется приложить огромные усилия, чтобы устроить твой первый бал в Дадли-Хаусе, чего я никогда не делал раньше и рассчитываю никогда больше не делать в будущем. Надеюсь, ты мне достаточно благодарна. Да еще придется побеседовать со всеми твоими поклонниками, которые обязаны будут выстроиться в очередь у меня под дверями, как только узнают, что ты вышла на ярмарку в поисках мужа.
Тут он глянул на Анджелину, и в его глазах промелькнула искорка ленивой симпатии. Но, по правде сказать, если бы она не наблюдала за ним так внимательно, то запросто бы это прозевала.
Кузина Розали и была та самая леди Палмер, троюродная кузина с отцовской стороны. Она любезно согласилась покровительствовать Анджелине во время ее дебюта и опекать ее весь сезон. Она заверила Трешема, что будет рада этим заняться, поскольку Палмер отправился с долгой дипломатической миссией в Вену и пытается уговорить ее присоединиться к нему. У нее не хватает никакого терпения ни на Вену, ни на любой другой иностранный город, поэтому она так рада поводу отказаться.
Розали на следующее же утро после приезда Анджелины явилась в Дадли-Хаус.
— Боже мой, да ты и в самом деле выросла высоченной!
Вот что она заметила первым делом.
— Да, — кротко согласилась Анджелина, ожидая перечисления остальных своих недостатков.
Но Розали только коротко кивнула.
— Твоя модистка получит огромное удовольствие, одевая тебя, — сказала она. — Полагаю, что у тебя ничего нет, Анджелина? Ведь ты всю свою жизнь провела в деревне, верно? Твоя мать никогда не привозила тебя в город. Это хорошо, что ничего нет. Так гораздо лучше, чем иметь кучу отвратительно пошитых, старомодных нарядов. Трешем дал нам полную свободу действий и позволил тратить на тебя любые деньги. Впрочем, ничего другого я от него и не ожидала.
