– Вчера у нас вышла из строя связь с «Ковчегом», – Стоян положил руку на стол возле инфоблока. – Вырубились все мониторы. Даже на ваши мониторы изображение с камер слежения не поступает. Мы проверили. Котов предположил, что проблема или в кабеле, или в подключении. Но доступа к корабельному оборудованию мы не имеем…
– Ясно дело, – широко улыбнулся Капустин. – Пассажиры доступа к нему иметь и не могут. В самом крайнем случае они могут подежурить у пультов в режиме безрукого наблюдателя. Заметив изменение в показаниях или услышав сигнал неисправности, безрукий наблюдатель должен продублировать его голосом. Убрав подальше еще и ноги…
Стоян терпеливо дождался конца монолога Ильи и включил инфоблок.
Над столом возник шар голопроекции.
Площадка для волейбола.
На ней необычно людно, толпа человек в полтораста стоит возле натянутой сетки. Звука, естественно, нет, но видно, что люди молчат. Посреди площадки – свободное место. Дощатый круг.
Посреди круга лежит человек. Девушка, если судить по остаткам одежды. А судить можно только по ним, потому что по остаткам тела что-либо разобрать нельзя – кровь, разодранная в клочья плоть. Из алого месива выглядывают белые кости. Обломки белых костей. Кажется, ребра. Головы нет.
Пол залит кровью. Кровавая дорожка тянется от тела в сторону, к выходу из зала. Люди стоят так, чтобы не затоптать этой дорожки.
– Это что? – спросил Макс.
– Это – вторая смерть за два дня, – холодным тоном произнес Стоян. – Вот – первая.
Картинка в голопроекции сменилась.
Теперь люди толпились возле обезглавленного мужского тела. Труп сидел на земле, прислонившись спиной к стволу дерева. На коленях лежала сломанная ветка.
– Оранжерея на пятом уровне, – сказал Стоян. – Насколько мы поняли – еще трое считались пропавшими без вести. И считаются.
– Может, это они и… – Стокман хлопнул ладонью по столу. – Такое бывает, знаете ли… Пять лет назад, если кто помнит, на «Дозоре» второй пилот стал коллекционировать тела.
– Трое пропавших – две девочки, восьми и десяти лет, и мальчик – пяти. Они ушли погулять и не вернулись. Матери поначалу не переполошились, думали, что те остались ночевать у кого-то из знакомых. Такое бывало раньше. Безопасность, знаете ли, расслабляет…
– А вы бы тропинки сделали поу́же да подняли бы их повыше. И без перил, – не сдержался Макс. – И кондицию бы поддержали и расслабиться бы не дали.
– Да, – невозмутимо кивнул наблюдатель. – Мы этого не учли. К сожалению. Но сейчас об этом говорить несколько поздно… Нам нужно восстановить наблюдение.
