– Перепрыгну, что твой кузнечик. И добегу, – громко произнес он и тряхнул чубом.
– Меня в монастыре чудаком почитают. А ты, гляжу, чудак меня похлеще будешь.
– Думаешь, сил у меня не хватит?
– Силенок у тебя хватит, Ваня. Чем-чем, а этим тебя Господь не обидел.
– Чего ж еще надо?
– Уменья.
– Уменья бегать, что ли?
– Вот именно. И прыгать тоже, – добавил Аникей.
Иван искоса бросил взгляд на приятеля: не шутит ли? Но лицо Багрова оставалось серьезным.
– Вроде умею я бегать да прыгать, Аникуша, – произнес с обидой Крашенинников.
– Да знаю я, что проворнее всех в округе, – хлопнул его по плечу Аникей, – что никто не догонит тебя. Но речь о другом веду: бегать и прыгать – великое искусство. И ему нужно учиться, как, например, грамоте. В древности оно ведомо было, а потом утрачено.
– Откуда знаешь?
– Да уж знаю.
– Кто сказал?
– Сорока на хвосте принесла, – рассмеялся Аникей.
Крашенинников задумался. Так что же это получается, люди добрые? Он бегает быстрее всех, прыгает выше и дальше всех – не зря же люди прозвали его прыгунком! – а приятель этак небрежно, походя замечает, что он толком не умеет ни бегать, ни прыгать.
А может, Аникей прав? Каждый раз, легко обгоняя других, Иван смутно ощущал, что способен на большее. Может, и впрямь уменья ему не хватает?
От всего этого вдруг повеяло жгучей тайной, но Иван в расспросы не стал вдаваться: как говорится, всякому овощу свой час. Голова его теперь была занята совсем другим.
Дождь припустил сильнее, но приятели не обращали на него внимания. Монастырские окрестности затуманились, затянулись косой сеткой.
Плотно сжав губы, Аникей вглядывался в даль, думая о чем-то своем. Казалось, он видит нечто, не видимое другим.
– Если ты провидец такой, то ответь на вопрос, – начал Иван.
– Ну?
– Удержим мы крепость али отдадим ее ворогу ненавистному? – голос Ивана задрожал от волнения.
– Того не ведаю, – покачал головой Багров. – Смотря как сражаться будем.
Снизу, с монастырского подворья, донесся жалобный плач: беженка тащила за руку орущего мальчишку, награждая его тумаками.
– Аникей, – взмолился Крашенинников. – Придумай, как супостатов истребить али от стен отогнать. Сожги их, али утопи, али еще чего сообрази. Ты все можешь! О прошлом годе вы со своим монашком придумали штуку, чтобы мужикам легче было бревна таскать да каменные глыбы ворочать.
– Думаю над этим, Ваня. Но силенок да знанья не хватает мне…
Вверху, на пронзительном ветру, оба основательно продрогли. Миновав стражника, который спрятался от дождя в будку, они пошли вдоль крепостной стены: здесь народу было поменьше.
