Ложная слепота | страница 2
В конце концов, там, где потерпело поражение сочувствие, сработала пропаганда. В те дни я скорее наблюдал, чем думал, не столько делал выводы, сколько вспоминал — а мой мозг сохранил множество вдохновляющих баек, восхвалявших заступников всех униженных.
Поэтому я подобрал булыжник размером со свой кулак и треснул двух Паговых обидчиков по затылкам прежде, чем кто-то из них понял, что я вступил в бой.
Третий обернулся на шум — и нарвался на удар такой силы, что его скуловая кость явственно хрустнула. Помню, меня удивило, насколько равнодушно я отнесся к этому звуку, просто отметил, что у меня стало одним противником меньше.
Остальные при виде крови перепугались. Самый храбрый, правда, пообещал, что мне хана, пятясь, крикнул: «Сраный зомбак!» — и скрылся за углом.
Прошло тридцать лет, прежде чем я разглядел в этих словах иронию судьбы.
Двое парней извивались у меня под ногами. Я пинал одного в лицо, покуда тот не перестал шевелиться, и повернулся к другому. Кто-то схватил меня за плечо, и я замахнулся — не глядя, не думая, — пока Паг с визгом не отскочил в сторону.
— Ой, — выговорил я. — Извини.
Одно тело лежало без движения. Второе стонало, держалось за голову и завязывалось узлом.
— Ой, блин, — пропыхтел Паг. Из носа у него хлестала кровь, заливала рубашку. На скуле наливался лилово-желтый синяк. — Ой, блин-блин-блин…
Я сообразил, что можно сказать.
— Ты в порядке?
— Ой, блин, ты… то есть ты же не… — он утер рот. На запястье тоже осталась кровь. — Ой, ну все, нам конец.
— Они сами начали.
— Да, но ты… блин, да ты посмотри на них!
То, что постанывало, пыталось уползти на карачках. Я попытался прикинуть, много ли времени у него уйдет, чтобы вернуться с подкреплением. И не стоит ли убить его прямо сейчас.
— Ты прежде никогда таким не был, — прошептал Паг.
Он хотел сказать — до операции. Вот тогда я что-то почувствовал внутри — слабо, едва-едва, но почувствовал. Злость.
— Они же сами начали….
Паг шарахнулся от меня, выпучив глаза.
— Ты чего? Перестань!
Я обнаружил, что поднял кулаки. Не помню, когда. Разжал. Не сразу. Пришлось очень долго, очень старательно буравить их взглядом.
Булыжник упал наземь, отблескивая лаковой кровью.
— Я хотел помочь.
И не понимал, почему Пагу это непонятно.
— Ты… ты другой стал, — прошептал он с безопасного расстояния. — Ты больше не Сири.
— Сири — это я. А ты — дурак.
— Тебе мозги вырезали!
— Только половину. Из-за припа…
— Знаю я про твою эпилепсию! Думаешь, я тупой? Только в той самой половине ты и остался — ну, типа, тот кусок тебя, что… — он не мог справиться ни со словами, ни с понятиями, что стояли за ними. — Короче, ты теперь совсем другой стал. Как будто тебя папа с мамой зарезали и….