Наталья Михайловна тоже положила. «Ах, какие мы, – она наморщила нос, – защитницы гонимых». Не хочет она видеть перед носом эту Ермакову и не будет.
А вот кого она сейчас хочет видеть и всегда – это его. Она повернулась к экрану.
Только раз, один-единственный, не заняла она свое место в зале, в котором он пел. Она помнит, как мучилась, лежа в постели, утыкаясь носом в мужской носовой платок в клетку. Точно такие она купила ему и вложила в пакет. Это было два года назад, когда певцу уже дарили не только цветы, но и подносили сумочки с подарками. Поклонницы хотели отдать ему такое, что соединило бы их с ним не только звуком, не только чувством, не только виртуальной плотью, но даже тканью, которая отрезана от общего куска клетчатой ткани, сотканной где-нибудь в Индии.
А ведь на ее место села какая-нибудь… из тех, что строчит ему на сайт наглые строчки: «Шутка, мол, конечно, но если приедете – мы для вас и баньку протопим». Себя предлагают, хотя пишут про элегичность и страстность его несравненного голоса.
Она не будет писать ему ничего и больше не станет читать всякие глупости.
Она может сделать вот так. Наталья Михайловна шагнула к экрану, наклонилась к нему, большие белые груди прижались к пластику, а соски уткнулись прямо в открытый рот певца. Экран холодил кожу, щекотал, она закрыла глаза, томный голос шелестел в ушах.
– Моя – сла-адка-ая… Моя не-е-ежна-ая…
– Да, да, да… – соглашалась она, вжимаясь все плотнее.
Круглый живот уперся в край столика, на котором стоял телевизор. Она засмеялась. Вспомнила, как говорила ей давно Марина, когда считалась ее подругой:
– Наталья, ну неужели ты не можешь от него избавиться?
– Зачем? Я хочу быть такой, какая есть. – Она пожимала плечами.
– Ты на самом деле не хочешь похудеть? – удивлялась она. – Можно подумать, что у тебя месяцев шесть.
– Никогда. Я люблю его.
– Ты любишь свой… живот? – недоверчиво допытывалась она.
Да, конечно, любит. Знает почему.
– Посмотри, – Наталья Михайловна подняла ресницы и посмотрела певцу прямо в глаза, – я беременна от тебя. И всегда буду.
Наконец сердце ухнуло, сладость затопила, она плавала в ней и не хотела выныривать…
А что, вещица стоящая, подумала Наталья Михайловна, придя в себя. Не зря называется «Король секса».
Она нащупала на полу пульт, нажала, экран погас.
