– Ясно, – сказал Паша. – Ну а народу вы сколько погубили? Я имею в виду тех, кто в бухгалтерской книге записан был, и тех, кого, как Элю, скормили своему Светочу. А еще мне интересны истории, которые происходили с теми, кто вам в бизнесе мешал.
Андрей заметно посерьезнел:
– Ты, Павел Петрович, понял ведь, что я в милиции ни слова не скажу, если буду проходить как соучастник всего этого? Я второй раз за чужого человека сидеть не собираюсь, понятно? А ты помочь мне можешь. И мои разоблачения тебе выгодны. Раскроешь большое дело – получишь повышение, карьерный толчок.
– Гм, – кашлянул Пашка, вроде бы соглашаясь с проповедником. – Ты говори, говори.
– Но ты обещаешь?
– Клянусь своими погонами, – серьезно уверил его Седов. Он потер морщинку между бровями и вдруг вспомнил, как искала ресничку под глазом бедная врушка Эля…
Проповедник тем временем что-то осмысливал. Он попросил сигарету, закурил и только тогда сказал:
– Это – правда. – Каждое слово будто застревало у него в горле. – Все люди, что у бухгалтера были в тетради записаны, оставили завещание в пользу Фонда Чистоты. Их уже нет в живых. Но занималась этим Элька. Она почти всеми делами руководила, без конца на телефоне сидела, потом нам говорила, что делать.
– А Славяну Ожегову ты припоминаешь?
– Нет, я с ней не работал, – живо ответил Лист. – Это, наверное, квартирный вопрос? Тогда я тут ни при чем. То же и с бизнесом – я только был актером для них, а она и бухгалтер заправляли делами. Насчет убийств предпринимателей ничего не знаю, убивали ребята Кумарова. А что я? Я ничего не знаю.
Пашка облокотился рукой, в которой держал пистолет, на рулевое колесо.
– Андрюха, – произнес он ласково, – если ты вот так и в милиции будешь показания давать, то я тебя лучше сейчас в лесу расстреляю.
– Ладно, ладно, – запричитал проповедник. – Я многое видел, многое знаю и все расскажу. Меня заставили Учитель и Элька, правда, клянусь! Но ты обещал, что я за это сидеть не буду!
– Гос-споди!.. – досадливо прошипел Седов, пряча оружие. – Лучше скажи, ты Алексея Звонарева на бабосы разводил?
Проповедник почесал затылок:
– Э-э… ну… да, кажется, вспоминаю. Элька ему дала денег, он повез их на своем раритетном тарантасе, но наш мастер поработал в машине с рулевым управлением, он и врезался на повороте объездной дороги. Мы деньги вытащили, пока он без сознания был, и после он такую же сумму нам еще и выплатил. – Анохин вспоминал эти подробности с большим удовольствием. – Элька была гением.
