О’кей. — Нина изо всех сил пыталась быть разумной. — Тогда давайте оценим утиный пруд тысяч в шестьсот, а стоимость луга доведем до семисот с небольшим.
А если мы оценим утиный пруд тысяч в пятьсот, а стоимость луга не будет превышать шестисот с небольшим? — Он опять потянулся за книгами.
Наклонив голову, она крепко закрыла глаза и прижала два пальца ко лбу.
Это не сработает.
Все сработает, если вы прислушаетесь к голосу разума.
Она вскинула голову и посмотрела на него умоляющими глазами.
Но я в этом деле эксперт. Я зарабатываю на жизнь оценкой собственности! Если бы я не знала, что делаю, я бы не добилась такого успеха!
По-прежнему держа в руках книги, Джон выпрямился и бросил на нее шокирующе пристальный взгляд.
Вы успешны, потому что готовы всех стереть в порошок. Но в данном случае вы не на того напали. Меня вам в порошок не стереть.
Нину ошеломили столь страстные нападки в ее адрес. Она не могла поверить своим ушам, не могла поверить в то, что тихий, задумчивый, спокойный книгопродавец может загореться таким гневом. Справившись с волнением, она спросила:
Почему вы так не любите меня? Я чем-нибудь вас обидела?
Все ваше поведение обижает меня.
Потому что я много работаю и хорошо зарабатываю? Потому что я знаю, чего хочу, и борюсь за это? Или потому что я женщина? — Она сделала шаг назад. — Дело в этом, не правда ли? Я сильная женщина и представляю для вас угрозу.
Я не...
Не считайте себя кем-то из ряда вон выходящим, — быстро произнесла она и подняла руку. — Вы не одиноки. Я представляю угрозу для многих мужчин. Я заставляю их чувствовать, что они недостаточно расторопны, сообразительны или проницательны. Они хотят поставить меня на место, но им это не удается.
Джон смерил ее уничижительным взглядом.
Я не говорю, что знаю, где ваше место, сомневаюсь, что и вы это знаете. Вы хотите играть роль мужчины в семье, но примериваете штаны с таким упорством, что семья может лопнуть по швам. Сколько вам лет?
Это не имеет значения.
Имеет. Вы должны сидеть дома и нянчить детей.
Она уставилась на него, не веря своим ушам, открыла рот и снова закрыла. Наконец она выпалила:
Кто вы такой, чтобы говорить мне подобные вещи? Вы ничего обо мне не знаете. Вы понятия не имеете, чем я живу. Да даже если бы и имели, на дворе девяностые годы. Женщины не сидят дома, нянча детей.
Некоторые сидят.
А некоторые работают. Это личный выбор каждой.
Очевидно, вы свой выбор уже сделали.
Очевидно, если бы вы были настоящим мужчиной, вы бы этот выбор уважали. — Она вдруг почувствовала усталость. Перевесив сумку на другое плечо, она направилась к двери. — Мне кажется, мы застыли на мертвой точке. Завтра я вызову Картера и объясню ему ситуацию. А с вами нам никак не сработаться. Никак.
