Я быстро наладил спиннинг и бросил, блесну далеко от берега. Никто даже не выглянул из палатки. Все уже давно привыкли к тому, что я только попусту «отмахиваю» руки. И вдруг из темной глубины за блесной бросилась пятнистая рыба. Я почувствовал резкий толчок... Не дав рыбе опомниться, быстро выволок ее на салик.
— Ура! Ура! Поймал тайменя!—закричал на всю тайгу.
Из палаток выскочили люди.
— Ай да Петр Николаевич! Ай да молодец!—сгреб меня в охапку Логачев, величая по отчеству, хотя все лето звал просто Петей. Сгреб и давай кружить, как маленького. Иван Иванович прямо-таки ликовал: он первый раз в жизни увидел рыбу, пойманную на «железку».
Хлебая у костра дымящуюся уху, заправленную мелко тертой сушеной черемшой и диким горным луком, мы слушали, как в зябком морозном воздухе гулко дрожал мелодичный трубный рев марала. Самец звал соперников на честный любовный поединок. А мне казалось, будто марал благословляет меня на новые рыбацкие удачи.
С той поры я всегда беру в экспедицию спиннинг. Сколько волнующих счастливых и горьких минут доставил он мне! Сколько подарил воспоминаний!
СПОРТИВНОЕ КРЕЩЕНИЕ
Летом 1957 года я проводил геологические исследования в долине полярной реки Горбиачин, которая течет в Хантайку
Река Горбиачин — неширокая, но очень капризная. То гулко грохочет она валунами, зажатая в теснины, то вольно разливается серыми озерными плесами, то весенними голубями воркует по галечным перекатам. Там, где на ее пути протягиваются гряды, бесноватая и взлохмаченная, с разноголосым ревом падает она с отвесных долеритовых (Долерит — изверженная основная порода, застывшая на глубине) плит — крепкой, как сталь, породы. Начинается она в Столовых горах, названных так потому, что их вершины не венчаются каменными пиками, как, например, в Саянских хребтах, а напоминают ровную поверхность гигантского стола. Заберешься на такую плоскую вершину и шагаешь себе, словно по асфальтовой площади, ничто тебе не мешает — ни деревья, ни кусты, только изредка попадаются развалы черных базальтовых (Базальт — изверженная основная порода, излившаяся на поверхность земли) глыб да вздрагивающие перины кудрявого белесого ягеля.
Тайменей в Горбиачине, к сожалению, не оказалось, и мне пришлось вместо тувинских кобыл подгонять спиннингом северных оленей — очень упрямых, пугливых и глупых животных.
Тринадцатого июля наш непомерно длинный аргиш (караван из оленей) перекочевал к большому безымянному водопаду на Горбиачине. Поставив палатки, все торопливо залезли под марлевые противокомариные пологи и в ожидании, когда повар сварит на костре гречневую кашу, занялись нудной картежной игрой — преферансом. А я, плотнее нахлобучив на лицо накомарник, схватил спиннинг и побежал к безымянному водопаду. Поднялся на вершину черной долеритовой скалы. Отполированная весенними льдинами, она блестела, как стекло.