— Ты на нормальном языке говорить можешь? — почему-то философские бредни, высказанные другом, задели, и я начал закипать.
Тайм вздохнул:
— Что изменилось в тебе за последние две недели?
Я задумался. Даже за такой маленький срок можно очень сильно изменить свою жизнь, взгляды на мир и судьбу. Особенного успеха в этом добиваются самоубийцы, неудачники и просто невезучие люди. Действительно, за пару недель легко перебазироваться из любимой квартирки в еще более уютную погребальную урну в семейной усыпальнице или развеяться по ветру...
— Да ничего не изменилось, — ответил, пожав плечами.
Тайм хмыкнул:
— Ответ в стиле: "все как всегда".
— Не совсем, — я нахмурился, — тут происходит вообще непонятно что! Сначала меня выгнали с работы, потом отправили на Черную Звезду, пропала научная экспедиция, потом еще куча неприятностей, и в итоге я сижу в этом саду!
— Отличное место, — Тайм остался спокоен и не обратил внимания на мой разгневанный тон, — поют птички, хорошая погода, столовая тут прекрасная... шикарный отдых.
— Отдых?! Какой к нолю отдых! Где Ли? Где экспедиция? Где "Воробей"?
— Джейми, разве я похож на шишку из руководства? "Воробей" в родном доке, все остальные тоже в порядке, а где сейчас — не представляю.
— А Ричард Хоунт? — спросил уже нормальным голосом. Словам Тайма можно верить...
— Насколько мне известно, умер тысяч так двадцать лет назад, если не больше, — хмыкнул Тайм и выкинул окурок в стоящую рядом с лавочкой маленькую урну. Задумчиво достал пачку, вытащил новую сигарету и закурил.
— Как это? Я его убил... и себя заодно... — сказал неуверенно.
— Чудило ты, — беззлобно заметил Гордон, — тебя нашли возле переходного шлюза на входе в Лабиринт без сознания. Какой-то там шок, я не медик, не запомнил название.
— Бред, — злость ушла, захватив с собой уверенность в реальности произошедших событий. Как это Ричард умер тысячи лет назад? А с кем я тогда разговаривал и бродил по станции?
— Действительно, с кем? Хоунт умер!
— На Черной Звезде есть криогенные лаборатории...
— Нет там никаких лабораторий, — перебил меня Гордон, — я тридцать лет уже изучаю Черную Звезду, излазил всю вдоль и поперек. Не спорю, были, но давным-давно разобраны и перенесены. Там только пустые тоннели, ангары с разнообразной техникой, подготовленные на крайний случай убежища. Ну и Ноль, естественно, со всей сопутствующей аппаратурой.
— А с кем я тогда разговаривал... — проговорил убитым тоном.
— Шутники они, — насмешливо ответил Тайм.
