Таблица. Указание количества.
Он начал читать, рацион на семь дней. Жир, нежирный сыр, овощная котлета, крупяные, мучные и макаронные продукты, сахар, хлеб, соль, немецкий чай. Цифры были неразличимы. Он пришел в неописуемую ярость, вперив взгляд в бумагу. «Вранье, — гремело в его голове, — мы не давали им ничего. Вообще ничего».
Земля исчезла, а белизна вернулась и стала большой, как платок, как простыня, а на простыне лежали руки, его руки, но они имели какой-то странный цвет и были так тяжелы, что ему едва удалось их поднять.
Шесть часов. Он вошел во двор. Вечерело, стены домов и асфальт излучали тепло. Машина незнакомца стояла на правой из трех парковок гостиницы, перед цветочной клумбой.
Шаркая ногами, он прошел мимо машины, на мгновение оперся рукой о теплый капот. Из подвала доносились голоса, и старик отправился дальше, к своей лестнице, продолжая их слышать. Голоса стали громче.
— Да, — сказал кто-то, — это подвал, и еще какой.
Звук слов смешался с холодом и пробковым запахом, проникавшим сквозь решетки к ногам старика. Он хотел было открыть дверь, но передумал и остался стоять на пороге.
— Все думают, что подвал — это самое глубокое место в доме. Но здесь не тот случай.
Голос стал театральным. Два других — девичьих — голоса дружно захихикали.
— Нет, здесь это не так.
— Вы только посмотрите.
— И что?
— Смотрите, смотрите на пол подвала. Какого он цвета?
— Темный.
— Да… он темный, — с простоватой напевностью произнес первый голос.
Снова раздалось хихиканье.
— А какого цвета стены и двери?
— Темные.
— Да, правильно.
— Все очень темное.
— Как вы думаете, они могут быть еще темнее?
Голос выдержал паузу, но ответа не последовало.
— Нет, ну тогда глядите-ка сюда.
Послышался какой-то звон. Старик вздрогнул, ему показалось, что где-то глубоко внизу сдвинулись скалы или камни, где-то в глубине — не только пространства, но и времени.
Мальчик сделал шаг в сторону. Стало видно отверстие, едва ли больше канализационного люка, черное, темнее, чем пол.
— Что это? — звонко прошептали девичьи голоса.
— Бомбоубежище.
Он не заблудился? Нет, он стоял у входа на свою лестницу.
Вот давешнее кровавое пятно, высохшее, почти черное. Следы на сене вели к подвальной двери.
Он вошел.
Он знал, что когда входят в подвал дома, то входят, собственно, не в подвал, а в полуподвал, здесь он сейчас и стоял, в большой, разделенной надвое комнате, где находились счетчик и старая домовая прачечная. Надо было пересечь это помещение, чтобы дойти до лестницы, ведущей вниз. Там, в самом низу, старик не был ни разу.
