— Мальчишки тебя не били?
— Нет, — помотал головой Назар, — завидовали. Сам кому угодно мог накостылять. В свободное от тисканья в подъездах время занимался спортом, борьбой. Лилю я встретил, когда мне было семнадцать лет. Ей — тридцать. Она была женой моего дядюшки, с которым общались мало, потому как дипломат, сноб и вообще неприятная личность. По его службе они в Брюсселе пребывали, а тогда в отпуск приехали. Я увидел Лилю и пропал. Сногсшибательно красива — это, ладно. Мало ли симпатичных девчонок. Но все они — как полевые цветы без запаха, фото из книжки «Растения Среднерусской возвышенности». Лиля — вне каталогов, классификаций, ярлыков и календарей цветения. Она казалась вечно прекрасной. Как роза — свернется бутончиком или распустит лепестки — постоянно прекрасна.
«Меня он тоже с розой сравнивал, — ревниво подумала я. — Хоть бы названия цветов менял».
— Влюбился, заболел Лилей со страшной силой. Примитивные амурные школьные уловки тут не проходили. Но остановить меня не смог бы и танк. Я сам был танком, который желал либо взять высоту, либо погибнуть. Опускаю подробности, но в итоге Лиля стала моей женой, расписались, когда мне восемнадцать исполнилось. Родня была шокирована: пусть я, пацан, ополоумевший от гормонов, но Лиля! Отказаться от роскошной жизни, от светских связей, от денег, поездок, автомобилей и прочего, прочего… Ради мальчишки, который на десять лет ее младше?
— Очевидно, Лиля тебя очень любила.
— Конечно. И не в прошедшем времени — любила, а и сейчас тоже. Как и я ее.
— Тогда почему «бабник»?
— Не торопи. Лиля со мной вынесла нищету, безденежье и прочие прелести, которые дарит муж-студент, хоть он и вкалывает вечерами на трех работах. Лиля хотела детей. Если бы она хотела ужей, змей, удавов, я ограбил бы серпентарий. Дети — пожалуйста. Плодимся и рожаем. Мои дети выросли в чужом бельишке — знакомые отдавали тряпки, которые собственным детям уже не годились. Родители, конечно, сняли бойкот, когда сын родился, помогали. Но все равно нам лихо пришлось. Однажды… интимная деталь, но я тебе расскажу. Однажды Лиля мне говорит: «Прокладки женские, без них можно обойтись, ведь наши мамы обходились. Лучше на сэкономленные деньги купим тебе ботинки». Представляешь? Это женщина, которая с детства привыкла к роскоши! Отказывает себе в прокладках ради ботинок для меня! Как бы ни сложилась моя жизнь, что бы в ней ни приключилось, Лилю и детей я не оставлю ни-ко-гда.
