Один претендент на власть — одна любовь, одна ненависть. Другой претендент на власть — другая любовь, другая ненависть. Но если речь идет именно о претенденте на власть, то он не может апеллировать только к ненависти, он обязан апеллировать и к любви. Каждый, кто хочет захватить власть, понимает: поселишь в головах и сердцах только ненависть — стабильности не будет вообще. И тогда даже если придешь к власти — не удержишься: для того, чтобы удержаться, нужна стабильность. А поселишь только любовь — не свергнешь действующую власть.
Так ведут себя претенденты на власть. Они, ведя любую, самую беспощадную борьбу против действующей власти, всегда заботятся о том, чтобы, скинув действующую власть, самим удержаться. И понимают, что удержаться смогут, только опираясь на общественное сознание, обладающее нужным им позитивным потенциалом.
Поэтому Ленин мучительно размышлял над тем, от какого наследства большевики отказываются, а от какого нет. Он понимал, что, отказавшись от всего наследства, большевики власть не удержат. Поэтому жестко одернул революционерок, проповедовавших свободную любовь. Для удержания власти и реализации Красного проекта нужен был нравственный человек, а не представитель революционной богемы. Ленин понимал: нет нравственности — нет власти.
И не только Ленин. Так же действовали все революционные обновители. Что-то они обновляли, а что-то сохраняли. Но им всегда нужно было сохранить главное: любовь, направленную на все то, что является важным для новой власти.
Если новая власть, к примеру, уничтожит любовь вообще, то народ, пребывая в состоянии тотального безлюбия и безразличия, не сможет поддержать ничего, предложенного этой новой властью — ну и хана ей! И потому тот, кто хочет власти, любовь искоренять не будет. Равно как и ненависть. Как минимум, он постараетесь сохранить любовь — подменив ее объект на свой, «правильный». А как максимум, начнет менять критерии — попробует изменить основания для любви, те качества, «из-за которых» человек готов любить кого-либо или что-либо.
То есть в рамках минимума не надо менять ответ в графе «почему люблю?». Всё по-прежнему: вы любите потому, что любимое наделено определенными качествами, теми же, что и раньше. Позитивность этих качеств не оспаривается. Просто оказывается, что качествами этими наделены представители новой власти, новой идеи, новые герои и мученики и т. д. (А со временем может даже оказаться, что некоторые представители старой власти тоже наделены этими качествами — в большей или меньшей степени.)
