С тобой товарищи | страница 49

Саша молчал, а Ленька, понизив тон, расположенно ему доверялся:

— Я нарочно сейчас отпросился у Надежды Димитриевны, чтоб тебя повидать. Хочешь, вечером пойдем вместе в кино? А ребята нам что? И без них проживем! Еще лучше!

— Уходи! — сказал Саша.

Ленька попятился.

— Уходи, скорей уходи! — твердил тихо Саша, пока Ленька, чего-то вдруг испугавшись, не затрусил вверх по лестнице.

А Саша вырвался на школьное крыльцо. Ветер хлестнул его сухим снегом, словно плеткой, в глаза, и от ветра и снега из глаз брызнули слезы. Саша бежал, сам не зная куда, дальше от дома и школы. За ним, посвистывая, гналась метель.

До половины урока Костя был твердо уверен — Саша придет. Он так часто оглядывался на дверь, что Надежда Димитриевна наконец обратила внимание:

— Чем ты встревожен, Гладков?

Впрочем, не только Гладков — сегодня был неспокоен весь класс.

Надежда Димитриевна взглядом проверила парты. Емельянов отсутствовал. Она перелистала журнал — на первых уроках он был.

— Емельянов заболел? — спросила Надежда Димитриевна.

— Кажется.

Но когда дверь открылась (возвратился Пыжов), класс обернулся, как один человек. Надежда Димитриевна ясно увидела разочарование на лицах ребят. Они ждали другого.

Да, до половины урока они все надеялись, что Саша придет. Должен притти! Он мог притащить свой вольтметр и сказать: «Надежда Димитриевна, седьмой «Б» вам преподносит…» Неужели Емельянов в самом деле хотел, чтоб весь класс его умолял оказать эту милость?

Надежда Димитриевна читала в ребячьих глазах беспокойство, волнение, надежду.

Ребята отвечали хуже обычного, равнодушно, рассеянно, мысли их где-то витали.

— Перейдем к новому, — сказала Надежда Димитриевна, зорко присматриваясь к поведению класса. — Мне не удалось раздобыть, ребята, вольтметр. Итак, закон Ома…

Она была изумлена тем, что именно в этот момент настроение класса резко упало. Казалось, ребята в чем-то отчаялись, убедившись, что ждать бесполезно. Надежда Димитриевна перехватила смущенный взгляд, каким обменялись Борис и Костя Гладков. Ребята слушали объяснения с виноватым усердием. Учительница закончила урок, втайне недоумевая.

Когда она уходила домой, тетя Дуся позвала ее в раздевалку:

— Гляньте, Надежда Димитриевна, на эту диковину. Емельянов оставил, а я убрала. Было здесь шуму!

…Семиклассники двинулись из школы тесной гурьбой. Они потолковали на пустыре, где, вырвавшись на простор, ветер буйствовал, вздымал тучи снега, гудел в телеграфных столбах.