— Я могу рассказать одну длинную, очень смешную историю, — предложил вдруг Сеня Гольдштейн, устремив на Бориса грустные большие глаза.
От хохота звякнули стекла.
— Гольдштейн — весельчак! Ха-ха-ха!
— Как бы она совсем не заснула!
— Нет уж, веселить буду я, — заявил Петровых, важно надув свои толстые щеки. — Я умею, например, вешать чревом.
— Чепуха! — оборвал Юра Резников. — Ее надо подбодрить. Принесу-ка я ей запасную лампу для фонаря. Дуб заплясал бы от радости.
Так или иначе, семиклассники ожили.
Между уроками в класс заглянул Анатолий Лаврентьевич.
Учителю в упор был поставлен вопрос:
— Анатолий Лаврентьевич, у кого оригинальнее стиль игры — у Гладковой или Твердисловой?
Анатолий Лаврентьевич, взяв в щепоть бритый крутой подбородок, размышлял довольно продолжительное время. Мальчики ждали в терпеливом молчании.
— Надо признать, Гладкова интересно играет.
— Ура!! — прокатилось по классу. — У Гладковой талант!
Анатолий Лаврентьевич охладил энтузиазм семиклассников:
— Что такое талант? Работа и выдержка. У Твердисловой выдержка есть. У Гладковой — не знаю.
— Есть, разумеется! А может быть, нет?
Словом, весь этот день 7-й «Б» был неспокоен.
Хорошо, что классный руководитель семиклассников сам был болельщиком и поминутно поглядывал на часы, торопя, видимо, время, иначе не миновать бы расплаты.
Кончились уроки. Саша и Костя марафонским бегом помчались домой.
Ярко светило холодное солнце, звенел, словно раскалываясь, снег под ногами: тихие и белые, стояли молоденькие тополи в сквере, заиндевев на морозе.
Здесь, на углу сквера, мальчики сделали остановку и несколько мгновений молча, шумно дышали.
— Вечером увидим, — отдышавшись, сказал Костя.
— Увидим, — подтвердил Саша.
— Юлька велела зайти в шесть часов. Мне надо в читальню.
— Ладно, зайду.
— Ну, всего.
Они расстались. Саша непрочь был зайти к Гладковым сейчас, посмотреть, как там Юлька, но приличие требовало явиться не раньше назначенного срока.
Он сел за учебники.
Бэм! Бэм! Бэм!.. — за стеной у Агафьи Матвеевны часы хрипло пробили три раза. Четыре! Пять!
Уроки готовы. Саша спрятал книги в портфель.
Теперь можно весь вечер с чистым сердцем заниматься какими угодно делами.
Но мальчик не находит себе места. Его тянет к окну. У Гладковых спущены занавески — ничего не видать. Что там делает Юлька? Может быть, дрессирует собаку, вместо того чтобы сыграть две-три лишние партии? С нее станется!
Что бы ей подарить? Турнир, как-никак! Не каждый вечер случается такое событие.
