Никита Иванович Поленов уже знал, что «майор на броневике» был не кто иной, как Гельмут Мизель, что лейтенант Эггерт — представитель немецкой службы безопасности на Низовой. Как-то после остановки в Низовой Поленов с Таней наведались в лес якобы для заготовки дров, связались по радио с полковником, доложили обстановку. Тот заметил, что подобная ситуация имеет свои плюсы: кулак Поленов может жить легально. Полковник предложил связаться с ним по радио через неделю: пусть отпадут подозрения, если они есть у Мизеля и Эггерта.
2
А подозрения, конечно, были. Документы кулака Никиты Ивановича Поленова лейтенант Эггерт забрал и до сих пор не вернул. Проверяет. Надо быть настороже все время, каждую минуту. Вот хотя бы взять этого человека, который сейчас вбежал в комнату с испуганным лицом, в порванном полушубке, с запекшейся кровью на щеке. «Едва удрал от немцев, — пояснил он, с трудом переводя дыхание. — Вы уж не выдавайте!» Кто он? Честный человек или провокатор, подосланный Эггертом, чтобы проверить Поленова, как он поведет себя по отношению к русским, не забушует ли у него славянская кровь? Доложить Эггерту? А если этот человек и взаправду бежал от немцев?
— Где же вы были? — холодно спросил Поленов.
— У самого Эггерта. Донесли, что я коммунист, вот и схватили.
— А вы коммунист?
Гость опасливо оглянулся и ответил шепотом:
— Коммунист.
— Адреском ошиблись! — сказал Поленов. — Нет, нет, хорошо, правильно, что ко мне прибежали, — проговорил он, будто опомнившись. — Оставайтесь, а я посмотрю, нет ли посторонних людей у дома.
Он быстро оделся, моргнул Тане и вышел в коридор. Дверь плотно не прикрыл.
— Дочка, я пошел до лейтенанта Эггерта, — сказал он громко, чтобы услышал пришелец.
— А ты скоро вернешься?
— Скоро. Возьму кого-нибудь на помощь.
Таня поняла хитрый ход батьки и сказала тоже громко:
— Я боюсь, а вдруг он меня убьет!
— Займи его разговорами. Только бы не удрал.
— Ладно уж! — неохотно согласилась Таня.
А у парадной двери Никита Иванович прошептал Тане на ухо:
— Если он честен, то сбежит, не станет дожидаться, пока на пороге появится первый палач Низовой!
Эггерта Поленов застал в служебном кабинете. Лейтенант делал какие-то записи в черной тетради.
— Ваше благородие, — торопливо начал Поленов, открывая дверь, — от вас коммунист сбежал. Он сейчас у меня, попросил, чтобы я его спрятал.
— Его примет, Поленофф?
— Порванная шуба, на правой щеке кровь. Брюнет, глаза или голубые или серые, никак не разобрал!
