— С ним потом будет разговор! — хмуро проговорил Огнев и махнул рукой. — Дайте закончить с господином помещиком.
Кох стоял тут же в комнате в длинной, ниже колен, полосатой рубахе, руки у него тряслись. Щеки за эти минуты пожелтели, старательно выбритый синеватый подбородок дрожал.
— Цель вашего приезда в Россию, господин Кох? — спросил Огнев по-немецки.
— Говорите со мной, пожалуйста, по-русски, — испуганно заговорил Кох. — Мой отец Иоахим Кох был, по существу, русским человеком. Я русский язык..
— Любите? — иронически подсказал Огнев.
— Люблю. С детства питаю уважение!
— Пушкина, Толстого, конечно, обожаете?
— О, безусловно! — быстро ответил обрадованный Кох.
— И Маркса читали?
— Да, да!
— И Гитлера ненавидите?
— О да! Всегда! Это сумасбродный истерик! Разве можно его почитать?!
Огнев улыбнулся.
— И русских любите? — спросил он с натянутой вежливостью.
— Да, конечно! — уже растерянно пролепетал Кох.
Огнев придвинул к себе лежавшую на столе книгу, раскрыл ее наугад.
— Я не буду читать все, — с трудом проговорил Огнев. — У меня бывалые люди, но и у них могут не выдержать нервы. Я прочту вот эту запись: «Третьего октября тысяча девятьсот сорок первого года. Фюрер объявил о генеральном наступлении на Москву. Седьмого ноября назначен парад нашей армии на Красной площади. Будет шагать и мой Карл! Только бы ему добраться до Оружейной палаты: одна-две вещи — и на всех Кохов хватит!»
Без стука вошли двое партизан, у каждого по паре бутылок, зеленых от плесени и серых от пыли.
— Извините, товарищ Огнев, — сказал парень постарше и победовее, — с немецким мы не в ладах, а тут «Москау» написано. Что бы это могло значить?
Кох даже присел от неожиданности, когда услышал имя Огнева и увидел бутылки.
— Старое вино, товарищ Огнев, — пробормотал он. — Не обращайте внимания на надпись. Это для отвода глаз гестаповцу Мизелю. Сами знаете, что такое гестапо.
— «Распить с Гельмутом Мизелем по случаю взятия Москвы», — громко прочел Огнев. — Разбейте эту дрянь!.. А «товарищ» для вас, господин Кох, бешеный пес!.. Но не будем отвлекаться, вы обладаете даром речи, и я продолжу чтение! «…Помогаю фюреру, как могу. Сегодня собственноручно выпорол нескольких баб. Устал, как после бега километров на сорок. Нам здесь нелегко! Скрытые большевики есть в каждой деревне. Я их узнаю на расстоянии и вышибаю из них дух!
Фюрер сказал: убей русского потому, что он не немец. Я считаю, что безразлично, где я убью русского — на фронте или здесь, у себя в имении. Неужели Германия не оценит эти заслуги?»
