— Ну что ты головой крутишь? — с неизменным хладнокровием спрашивала наставница. — Видишь, вагон еле едет! Так мы все линейные за собой соберём! Нажимай на педальку!
Я подчинился её распоряжению, и, дождавшись, когда трамвай выйдет из кривой, с силой надавил на ходовую педаль. Она оказалась довольно упругой, и не так легко поддавалась.
— Так, достаточно, — не унимался командующий, — видишь здесь горочка. Больше разгонять не надо, он сам разгонится. Теперь твоё дело следить за дорогой…
Трамвай трясло, меня временами подбрасывало на неудобном сидении. А оно было именно неудобным — я точно помню. Трясло и стоявшего рядом Николаева. Мы ехали вниз. По обе стороны от нас росли могучие деревья. Они игрались с ветром своими зелёными гривами, и яркое солнце обдавало их неиссякающе радостными лучами. У меня захватило дух. Скорость, с которой мы продвигались, представлялась мне запредельной. Голоса, доносящиеся сзади, перестали для меня существовать.
— Ну как? — почти посекундно вопрошал я прилипшего взглядом к дороге впереди Геннадия.
— Да отлично… — оставался неизменным его ответ.
Мы мчались. Впереди я увидел приближающуюся к нам слева машину «Жигули». Она ехала довольно быстро, выбравшись из двора одной из стоящих тут же пятиэтажек. К своему полнейшему удивлению я обнаружил: вагон управляемый мной начал снижать скорость. В чём дело? Я посмотрел на Николаева, но он ничем не выдавал своего изумления. На его лице застыло выражение внимания смешанное с готовностью посоветовать нечто разумное коли в том появиться нужда. Тогда я решил обратиться к наставнице. А к кому же ещё?
— Вы знаете, — начал я прерывающимся голосом, — а наш трамвай тормозит сам собой!
— Да что ты говоришь? — послышался иронический ответ с пробудившимся самодовольством. — Сам по себе? Думаешь, наши научились делать такие вагоны? И теперь они способны различать опасности на дороге и сами избегать столкновений?
— Это она сама тормозит, — повернув ко мне физиономию, вкрадчиво пояснил Николаев.
— Наставница?
— Ага. У меня, то же самое было. Если бы не она, мы бы сейчас тут все тачки посшибали…
Он вновь обратил взор к проезжей части. Между тем «жигулёнок» остановился, деликатно пропустил наш вагон, столь пугающий в своём великолепии, и мы покатились дальше. Впереди оказался подъём.
— Теперь давай, дави педаль посильнее, — приказала Морозова, — надо влезть на эту гору. Нажимай медленно, но сильно, не задерживаясь на одном положении. До конца дави.
